СИЛЫ ОБОРОНЫ МАРСА, ЗАЩИЩАЮЩИЕ
ЗЕМНЫЕ КОЛОНИИ ОТ МАРСИАН
Майкл Салла
интервью с Рэнди Крамером
Это расшифровка взрывающих сознание оригинальных свидетельских показаний Рэнди Крамера (он же капитан Kaye), который утверждает, что он служил на Марсе в составе элитных Сил обороны Марса более 17 лет. Основной целью было защитить «Mars Colony Corporation», — пять гражданских поселений на Марсе от марсианских коренных народов. В интервью Крамер описывает, как он отправился на тайную базу Луны, чтобы подписать документ, обязывающий его на 20-летнюю службу. Затем он был доставлен на военную базу на Марсе, где его подразделение участвовало в территориальных боях с коренными инсектоидными и рептилоидными народами марсиан. Это второе интервью Крамера в серии из пяти частей, где он описал свое обучение, как ребенка супер солдат, чтобы служить в качестве члена элитного подразделения морской пехоты, которая охраняло персонал военных баз тайной космической программы на Луне, Марсе и других частях солнечной системы.
Часть 1. Начало:
М. С. Мы вернулись с капитаном Кайе, и мы будем обсуждать ряд событий, которые произошли после того, как он завершил проект «Лунная тень» в возрасте 17 лет, и когда он вышел из него, чтобы пойти служить в морской пехоте США (корпус) специальная секция. Рэнди, почему бы тебе не рассказать нам, что случилось после того, как вы завершили проект «Лунная тень».
Р. К. Конечно, это был довольно короткий промежуток времени между завершением программы и тем, что я бы назвал, большим итоговым тестированием, это был период в 90 дней до того, когда нам сказали, что все ОК, мы потратили столько времени, сколько нам понадобилось, чтобы пройти обучение этому делу и увидеть, как это будет происходить при разных условиях. Так что это был интересный 90-дневный период, когда мы посетили много разных мест с разными экозонами, температурами, окружающими зонами вокруг планеты, чтобы увидеть, как мы работаем в разных условиях и разных ситуациях. Иногда взаимодействуя или разыгрывая военные игры с другими подразделениями спецназа. В некоторых случаях у нас происходили задания с реальной огневой подготовкой, где для нас это было тестирование, но для кого-то в другой стране это было очень реально и заканчивалось реальной смертью из-за этого. На них проверялось наше умение вести огонь по живым целям. Но, конечно, они не считались достаточно грозной силой, против которой вы посылаете людей с высокотехнологичным оборудованием, чтобы принести им ущерб или что-то в этом роде. Вы можете в значительной степени гарантировать, что если они не сломаются, у другой команды не будет никаких шансов на победу.
У армий по всему миру есть много АК-47, но нет нормальной обувки. Эти ребята не очень эпикированы против опытных вооруженных подразделений. Если вы проходите тестовый сценарий, конечно, почему бы не отправить пять супер-солдат против 50 этих парней и посмотреть, как они с этим справятся. Потому что вы знаете, что ваши ребята выиграют, но вы хотите увидеть, как они пройдут этот тест на выживание в боевых условиях. Так что по истечении этих 90 дней меня подняли, как обычно, в середине ночи, а затем доставили в Управление Лунных Операций (УЛО) и поместили [в] небольшую жилую комнатку, размер которой был не намного больше, чем тюремная камера, но гораздо более цивилизованная, чем тюремная камера. Это не означало, чтобы заставить вас чувствовать себя, как зверь, запертый в клетке, но комнатка была примерно такого же размера … [с] умывальником и ванной комнатой сбоку, маленьким столом и стульчиком, как комната в общежитии, или что-нибудь в этом роде. Нас завели туда и сказали ждать, пока не раздастся звук колокола из холла, и тогда каждый из нас должен был выйти в коридор, за дверь.
Перед этим появилось два военнослужащих, но опять же [носящими] что-то вроде униформы УЛО, серый линкор с золотой бахромой, которые выглядели, как обычные охранники. Они не были вооружены, но руки держали по бокам. Они сопровождали нас, меня, по одному за раз, насколько я мог рассмотреть, видя, как другие люди приходят и уходят по тому же коридору в сопровождении таких двух таких охранников в серой униформе с золотой бахромой, и меня доставили в большую зону ожидания за пределами того, что было похоже на большие банковские кабинки, в которых множество чиновников в военных мундирах работали с бумажными документами. Много людей сидели вокруг, ожидая, когда их вызовут по имени или номеркам, чтобы означало пойти и поговорить с этими людьми. Это было довольно большое, хорошо освещенное пространство, где все было оформлено в желтые или золотистые цвета. Это был цвет программы в то время. Фасон или любая другая вещь, возможно, изменились к настоящему времени, но в то время это предназначалось, чтобы как бы чувствовать себя подобно ярко-желтому подсолнуху. Ты словно ожидаешь своей очереди к стоматологу или что-то в этом роде, но в очень большой комнате.
После некоторого времени ожидания вас вызывают пройти и сесть в кабинке перед младшим офицером в униформе, которую я не совсем узнал, но он определил [сам], как служащего ВВС. Это была униформа военно-воздушных войчск, с которой я не был знаком, с сравнении с регулярными частями ВВС. Так что я подозреваю, что это опять же имело дело с параллельной ветвью ВВС, из-за похожести их униформ, но поскольку я не могу похвастаться большим знакомством с ними, я только предполагаю это.
Затем он достает пачку бумаг и говорит, вот ваш контракт, и я должен перейти к нему с вами и обсудить любые вопросы, которые у вас есть, и после вам нужно поставить подпись в нужных местах, и тогда вы продолжите свое движение. Помню, была какая-то дискуссия об этом, типа, ОК, это то, что вы собираетесь делать, вы подписываетесь на службу на 20 лет, но опять же не волнуйтесь, все будет хорошо. После того, как вы это пройдете, мы сотрем все эти отвратительные воспоминания из головы, которые вы в любом случае не захотите помнить, и тогда мы вернем вас обратно прямо в то время, когда мы приняли тебя, и проведем возрастную регрессию, и ты проживешь всю свою жизнь заново, и все будет хорошо. Вы не потеряете совершенно время, вы не потеряете никаких лет, и фактически вы вернетесь к своей приятной и хорошо оплачиваемой работе. Мы позаботимся о вас, с вами будет все в порядке. Много заверений, что это не имеет большого значения. Каждый делает это каждый день, это просто то, чем мы занимаемся сейчас. Немного объяснений, что это лишь бумажная работа, и что есть в договоре, и [вы] просто подписываетесь в нужных местах.
После не долгого спора или обсуждения, у меня возникло несколько вопросов, и он ответил на них, и, в конце концов я понял, как он объяснял, “послушайте, знаете, мы подписываем этот документ, или вы вольны уйти отсюда. Вы вольны уйти отсюда и делать, что хотите, или мы можем сидеть здесь и говорить очень долго про этот документ, который вам придется в конце концов все равно подписать”. Он был неплохой парень, не грубиян или что-нибудь. Но было ясно, это должно быть сделано. Документ должен быть подписан, и если у меня возникают вопросы, задавайте их, но это действительно не имеет значения. Просто подписывайтесь, и мы будем двигаться дальше. И так после того, что это было сделано, вас препровождают обратно к временным апартаментам, а затем вам говорят, чтобы будет небольшой перерыв. Снова ожидание в зале, а потом я немного задремал, но не уверен, как долго, и затем, услышав звонок в холле, я выхожу в длинный коридор и прохожу к двери в конце этого коридора.
Затем мы открываем большую дверь, которая открывается в гораздо более просторное пространство, ангар, по сути, мы оказались прямо в ангаре. В нем находился очень большой корабль, я бы назвал его треугольным или имеющим форму крыльев летучей мыши, а не круглой формы или дисковидным. Больше треугольной формы, но может быть, более широкой. То, что вы бы назвали формой типа летучая мышь, но довольно высокий, я бы сказал, что корабль был метров 10 в высоту. Казалось, он имел много ярусов и уровней внутри, а размах крыльев у него был, похоже, трудно судить о расстояниях с моего места, но я бы сказал, что между четырнадцать-пятнадцать метров в ширину, от кончика до кончика. А от носовой части до хвоста — не менее 45 метров. Передняя секция имела большой округлый нос и, как вы могли видеть, слегка изогнутое окно, поверхность была изогнутой, там, где, казалось, пилоты, вероятно, должны были бы сидеть или работать. Это [кабина] было довольно высоко, как у 747 [Боинга], поднимаясь выше, чем основная часть аппарата.
Так что я вошел вовнутрь, там было много удобных кресел особого рода, когда вы как бы погружаетесь в кресло, слышите, как воздух движется со звуком, и словно застывающая пена крепко обхватывает ваше тело. Имелись также ремни безопасности, и спустя некоторое время, немного повозившись, каждый был уже готов, а если нет, то было несколько людей, которые помогли бы вам разобраться, если было что-то, вас смущающее. Потом свет в салоне потускнел, и как на борту самолета, вы слышите, как пилот по громкой связи говорит: “Привет всем, я — ваш капитан в этом полете шаттла от Управления лунными операциями до следующего пункта назначения, который вам не полагаться знать до момента прибытия. Лишь после прибытия ваш уровень допуска будет поднят, чтобы узнать, куда мы прибыли”. Я думаю, что это было очень забавно, на мой взгляд. И меня повеселило то, как они заботятся о безопасности, делая все эти уровни секретности и допуска.
Он сделал что-то еще интересное, чего я не ожидал. Он сказал: “Никто из вас не увидит свой дом очень долгое время. И поэтому, прежде чем мы отправимся в путь, мы – каждый из нас — окинем последним взглядом свой дом и немного подумаем, почему вы хотите вернуться и почему вы хотите защищать людей и семьи, которые там находятся, и почему это стоит того, чтобы за это сражаться”, — или что-то в этом роде. Он тогда сказал: “Мы делаем паузу и бросаем хороший долгий взгляд на минуту, а затем мы уйдем и не вернемся на 20 лет”.
Было достаточно интересное ощущение внутри корабля, когда он покинул ангар и поместил себя на некоем расстоянии от Земли, которое они желали, как идеальное расстояние, так, чтобы, когда появился визуальный ряд, потолки стали проекцией того, что представало впереди корабля. Это не было, как в планетарии, когда вы, откинувшись в кресле, смотрите на искусственно проецируемый на потолке космос, а вы имели чувство или переживание, что вы действительно в космосе, или что космос окружает вас. Когда вы движетесь, вы чувствуете, что вы испытываете искусственное движение или что-то подобное. Довольно похожим способом, имея большую, очень четкую проекцию перед собой того, что происходит. У вас действительно появляется чувство, что мы все парим в космосе на этих креслах, вглядываясь в Землю долгим прощальным взглядом, и это было впечатляюще. Это абсолютно точно один из самых потрясающих моментов в моей жизни. В тот момент я был в идеальном положении, глядя на планету и видя ее целиком. И не на фотографии, а видел ее. Она двигалась, и облака перемещались, и грозы и молнии мерцали, и ощущалась деятельность, которая двигалась очень медленно или едва заметно на таком далеком расстоянии. Вы не можете видеть, какая именно, но вы знаете, что она есть, и вы способны видеть, не так, как вы могли бы видеть это любым другим способом. Я имею в виду, вид на фотографии — это не то же самое, чем действительно хорошее изображения высокой четкости на большом экране. Ощущение бытия настолько огромное, когда вы находитесь прямо там, глядя на это изображение, столь четкое, что казалось, что вы смотрите на реальный образ, без какого-либо потолка, хотя он был, я уверен. Это было просто потрясающе.
Знаете, это было удивительно — видеть, что там все такое живое, очень ясно ощущать, глядя на Землю из космоса, что она живая. И не только потому, что есть жизнь на ее поверхности, или просто потому, что мы там живем. Есть что-то очень чистое, когда вы смотрите на этот огромный шар в космосе, что он живой, и что там существуют все эти разные виды люди. Вы не видите границ. Это мир без границ, когда вы смотрите на нее из космоса. Нет никаких линий, разделяющих страны. Так что вы не смотрите на нее и не думаете, что вот это — Америка, и это США. А там — Германия. Вы говорите, Вау, вот Северная Америка соединяется с Южной Америкой, а вот Европа соединяется с Азией, которая соединяется с Африкой. Вы просто реально видите, что это все связано и нет разделяющих границ, и с этой точки зрения, все, кто могли бы препираться или спорить о поверхности, кажутся невероятно мелкими, буквально невероятно мелкими, и вас просто охватывает такое чувство, что вау, я действительно в особом месте. Не просто смотрю на эту штуку под собой, не просто смотрел на нее, Землю, но я в особом месте, что попал туда, где смогу помочь сохранить ее в безопасности, и все, кто живет там, в безопасности, и все живое, что живет там, теперь в безопасности, и, возможно, если мне повезет, то все люди, которые когда-либо будут там жить, и все живое, что когда-либо будет жить на ней в будущем, тоже в безопасности, из-за того, что я делаю сейчас. Это просто поразило меня, словно ударило током. У меня был момент, когда я почувствовал трепет, благоговение коснулось меня, что независимо от того, чем это все закончится, все будет хорошо, и это было нечто особенное, и я чувствовал, что все будет хорошо об этом, и я чувствовал себя совершенно хорошо, пребывая в этом особом состоянии. У меня было все хорошо с принятием этой ответственности. Я был очень рад этому. У меня было все хорошо с этим. Это был просто удивительный опыт.
М. С. Возможно, вы захотите сказать немного проясняющих слов об Управлении Лунными Операциями. Я имею в виду, дальнюю сторону Луны, то подземное сооружение, насколько оно велико?
Р. К. Это хороший вопрос, и я не могу ответить на все возможные вопросы, потому что я видел только определенная часть УЛО. То, что я видел при посадке, — определенно крупная база на поверхности в виде большой ступенчатой платформы для прилунения. И на этой платформе вы могли бы установить три или четыре этих кораблей [треугольной формы] на верхней части ее. Вероятно, она имела площадь почти в квадратный километр. Потом было несколько небольших кораблей, выстроенных в ряд. Было несколько выступающих зданий, но они были огромными, по-настоящему очень большими и округлые. Несколько очень больших квадратно-прямоугольных здания, которые, казалось, не имели ничего экстраординарного или необычного, а потом, оказавшись внутри, вы обнаруживаете ряд коридоров, лифтов, явно уходящих вниз, вглубь, под поверхность Луны. У меня сложилось впечатление от тех раз, когда я бывал там, что пространства, которые мне довелось увидеть, что это пространство было абсолютно огромным. Эта станция, которую я видел, была, по меньшей мере, размером со средний город. Вероятно, имеется больше, чем один из этих комплексов размеров со средний город на обратной стороне Луны, с которым нам приходится иметь дело и который контролируется землянами, но есть и те, насколько я понимаю, потому что на обратной стороне Луны используется столь долго, которые контролируются многими другими существами.
Это наподобие того, что есть в Антарктиде, которая поделена разные зоны, где разные страны и люди могут сказать, что нам досталась эта зона и будьте добры, уважайте наше право на этот район. Таким образом, есть ряд областей, на которых проживает довольно большое количество разных инопланетных рас, имеющих совместные базы в течение долгого периода времени, и они никуда не собираются, по-видимому, улетать с луны. Как бы ни относились они к людям — дружественно или враждебно, это своего рода нейтральная территория, таким образом, есть места, где те, кто не уживаться с другими, не могут/быть слишком далеко друг от друга. Но они не нападают друг на друга, они уважают нейтральные пространства друг друга на обратной стороне Луны, по причине соблюдения договоров и дипломатических соглашений для этого.
Я думаю, это потому, что это поддерживается столь очень долгое время, что все уважают это. От того времени, как я понимаю, когда было несколько раз, когда обратной стороне Луны вспыхивали войны, и этого было достаточно плохо, что все согласились, нет, нет, не здесь. Это нейтральное пространство для всех, чтобы делать то, что им нужно делать, но мы не можем сражаться здесь, иначе мы можем потерять все, как и другие. Я думаю, что была сделка. Так что я думаю, там довольно интересное смешение рас, включая людей. Это из того, что я видел, и того, что обсуждалось со мной. Очевидно, что это далеко не все из того, что имеется и что известно об этом, а лишь то, что мне рассказывали. Вот примерно то, что я знаю об Управлении Лунными Операциями.
Views: 48
View Comments (1)
современные сказки. :)