Д.У.: Итак, с возвращением на Космическое Раскрытие! В данном эпизоде мы предлагаем еще один раунд с нашим особым гостем Дэвидом Эдейром, человеком, которому удалось побывать в Зоне 51. Дэвид, спасибо, что вернулись.

Д.Э.: Рад быть здесь.

Д.У.: Ваше описание напоминает сцену из фильма ужасов.

Д.Э.: Ха! Вполне возможно.

Д.У.: Вы увидели, если хотите, гигантское инопланетное творение с костями вокруг него. Представляется, когда все это происходило, Вы не испытывали никакого страха.

Д.Э.: Да. Вы – первый, кто задал мне такой вопрос. Нет, я получил удовольствие. Знаете, единственный человек, которого я боялся, – это Рудольф. Мужик реально опасен. Нет, штуковина просто… Я был просто очарован. Каждый раз, когда я что-то видел, сразу же возникало 50 вопросов. А когда она заработала, ну, тени и все такое, я подумал: «Чувак, что происходит с этой штукой?»

Итак, я обернулся и спросил Рудольфа, могу ли я залезть наверх? Кости играли роль решетки. Они образовывали как бы грудную клетку, спускались вниз по бокам и соединялись в центре. Ребра сплетались так, чтобы защищать большую структуру под ними.

Д.У.: То есть, по ним можно было взбираться как по лестнице?

Д.Э.: Конечно. Это просто… Подумайте о большом скелете динозавра. По нему вполне можно карабкаться. Имеются наклоны, горизонтальные и перпендикулярные линии, то есть, всегда можно найти способ взобраться наверх. Я посмотрел на Рудольфа и спросил, можно ли влезть наверх. Он ответил… Впрочем, первое, что вы слышите от военных ВВС, – «Нет!» А вот Рудольф разрешил.

Д.У.: (Смеется)

Д.Э.: Я поблагодарил. Это был единственный раз, когда я поблагодарил его от всей души. Итак, я карабкаюсь наверх и пока лезу по костям, там, где я касаюсь костей,… никакой реакции. Но обширная гладкая область, которая располагается внутри и которую защищает костная структура, когда вы ее касаетесь… Я плаваю с… Ну, когда оказываешься там, где можно поплавать с дельфинами и все такое. Как будто касаешься кожи дельфина.

Д.У.: Хм.

Д.Э.: Если на нее сильно надавить, а я надавливал, она немного поддается, а затем отвердевает. Похожа на органическое покрытие со сталью или каким-то сплавом внутри.

Д.У.: Итак, достигнув вершины, Вы оказались на расстоянии почти 8 м от земли?

Д.Э.: Высота 4,5 м, ширина 6,7 м.

Д.У.: Понятно.

Д.Э.: Я находился на высоте примерно 4,5 м, на 1,5 м выше баскетбольного кольца. Довольно высоко.

Д.У.: Да.

Д.Э.: Оттуда лучше не падать. Определенно, будет больно.

Д.У.: Ну, убить не убило бы, но точно ранило.

Д.Э.: Определенно, ранило бы. Итак, я карабкаюсь наверх. Пока лезу, касаюсь гладкой области… и она начинает реагировать. Где бы я ни касался кожи рукой, возникал поверхностный контакт: вокруг руки сразу же начинали расходиться красивые голубые и белые волны. Нечто вроде машинки, создающей волновое движение. Она позволяет успокоиться, когда вы сидите в офисе перед начальством. Вы можете купить такое маленькое устройство.

Д.У.: Голубое и белое, нечто вроде света? Или что-то иное?

Д.Э.: Оно обладало собственным свечением. Вы могли видеть его снаружи другого материала. Оно слегка мерцало и распространялось в стороны. Вы убираете руку, сначала свечение рассеивается по краям, затем возвращается к месту контакта и там постепенно затухает.

Д.У.: При контакте, испытывали ли Вы нечто похожее на электрический заряд или что-то еще? Тепло?

Д.Э.: Никакого тепла, но что-то явно происходило, потому что я замечал, что волоски на руке вставали дыбом. Никакого электрического заряда. Возможно, статическое электричество, не без шока.

Д.У.: Понятно.

Д.Э.: Вы определенно ощущали, что что-то происходит. Итак, я поднимался, оглядывался, смотрел на Рудольфа, клал руку на кожу, а все остальные наблюдали. Ясно? И на их лицах… Я смотрел на них и… Я убирал руку и смотрел на их лица. Возвращал руку назад, а они наблюдали. И тут я ляпнул: «Такого вы еще не видели, правда? Ха». Вы бы видели, как они взбесились. По-видимому, им не удавалось вызывать такую реакцию.

Д.У.: Этой штуковине Вы явно понравились.

Д.Э.: Думаю, да. Будь она котом, она бы урчала от удовольствия. Я спросил Рудольфа, могу ли я влезть наверх? Он одобряет, вояки ВВС запрещают. Итак, я залезаю на самый верх, а затем спускаюсь по чему-то, что выглядит очень странно. Напоминает гигантский позвоночный столб с позвонками.

Д.У.: Вот это да!

Д.Э.: Там есть плоская кость, которая… Я бы сказал, шириной около 1,2 м, и еще позвонки. Поэтому ходить там очень легко. Я просто переступал с позвонка на позвонок. И тут, между позвонками, я заметил большой пучок чего-то, похожего на оптоволокно. Но не настоящее оптоволокно, так как по нему текла жидкость. Вот как я могу описать ту жидкость наилучшим образом.

В детстве, когда я падал и разбивал до крови кожу на коленке, ко мне подходила мама с бутылочкой в руке. В ней находилась жидкость под названием Мертиолят. Я ее ненавидел.

Д.У.: (Смеется)

Д.Э.: При соприкосновении с кожей она дико жгла. Но ее цвет был уникален. Знаете, такой переливающийся голубовато-оранжево-зеленый. Если бутылочку поместить под солнечный свет, вид восхитительный. Ну, как бы то ни было, вот такая жидкость текла по трубкам.

Д.У.: Странно.

Д.Э.: Такие трубки тянулись по всей длине позвоночного столба. Затем я наклонился и посмотрел вниз. Потрясающе! Волокна выступали из позвоночного столба и вылезали почти на каждом позвонке, оттуда они сбегали по сторонам. Если вы спускаетесь вниз, вы можете явно видеть все это. Оно похоже на нервную систему синаптического зажигания человека.

Д.У.: Но ведь Вы говорили, что все это выглядит как оптоволокно. То есть, это не нечто биологическое.

Д.Э.: Нет. Ну, знаете, мне это немного напоминает стишок или песню «частично реальность, частично вымысел, ходячее противоречие». Как-то так.

Д.У.: Оно дышало?

Д.Э.: В этом-то я и хотел убедиться. Помните, я положил на него руки?

Д.У.: Да.

Д.Э.: Я стоял, затаив дыхание, и пытался уловить пульс или дыхание.

Д.У.: Верно.

Д.Э.: Я не чувствовал ничего. Хотя, видит Бог, не удивился бы обратному. Если бы оно чихнуло, я бы подпрыгнул.

Д.У.: (Смеется)

Д.Э.: Итак, я спускаюсь вниз и направляюсь к… Представьте восьмерку, песочные часы, цифру 8 и точку в центре, где сходятся все линии. Так вот, прямо в точке пересечения… Господи, я не знаю, где у него перёд, где зад, но одна из сторон смотрела прямо на нас. В точке пересечения зияло глубокое отверстие.

Д.У.: Отверстие?

Д.Э.: Отверстие.

Д.У.: Как от выстрела или повреждения?

Д.Э.: Да. И чтобы еще больше запутаться в предположении, что это такое… Нечто похожее на машину? Когда отверстие создается посредством взрыва, металл по краям входного отверстия становится очень острым, а осколки концентрируются вокруг места взрыва. Как-то раз я видел подобную фотографию, и все выглядело именно так.

Когда вы стреляете в кита гарпуном с гранатой, она взрывается. Господи, не хотел бы я оказаться на месте того кита. В нем образовалось большая дыра, а внутри дыры виднелась ворвань. Представили?

Д.У.: Да.

Д.Э.: Вот как выглядел радиус взрыва. Ворвань, а не осколки металла. Тут меня начало беспокоить то, что ворвань выглядела как мясо. Я подумал… Я спрашивал своих спутников, а они отвечали: «Нет, это машина». «Нет, это органика». «Нет, это машина». В общем, мнения качались как маятник.

Итак, я наклонился в сторону, посмотрел в отверстие и спросил Рудольфа, можно ли залезть в дыру.

Д.У.: Внутри был какой-то свет, ручки настройки или видимый…?

Д.Э.: Нет, там было темно. Я даже не знал, зачем мне понадобилось туда залезать. Совершенно безумная идея. Зачем забираться в такую темную дыру?

Д.У.: Кроме шуток. Особенно если все уже и так выглядит как сцена из фильма ужасов.

Д.Э.: Ну, в тот момент я подумал, что это уже значения не имеет. Так и так мне крышка.

Д.У.: (Смеется)

Д.Э.: Я спросил Рудольфа, можно ли залезть в отверстие. Вояки тут же заголосили от «нет» до «никак нет». Рудольф сказал: «Молчать. А ты парень – вперед». Я спустился вниз, ожидая, что субстанция мягкая. Не тут-то было.

Д.У.: Она как-то пахла?

Д.Э.: Еще один хороший вопрос. Да, ощущался какой-то запах. Знаю, что это прозвучит странно, но она пахла выпечкой.

Д.У.: Не может быть!

Д.Э.: Конечно, вы бы ожидали запах химикатов, металла и все такое? Нет, она пахла как печенье. Понятия не имею, почему.

Д.У.: Странно.

Д.Э.: Итак, я встал на… на разорванную плоть, ворвань, металл, что бы это ни было. Когда вы встаете на нее, она не прогибается. Знаете, она ощущается почти как резина, плотная резина как у трехколесного велосипеда, понятно?

Д.У.: Да.

Д.Э.: Я подумал: «Боже, что это? Из чего оно сделано?» Я спустился вниз, присел на корточки и просто заскользил… Как только я достиг горизонта событий того места, изнутри пробился и зажегся свет. Голубой свет.

Д.У.: Правда?

Д.Э.: Светло-голубой свет. Теперь внизу все хорошо было видно. Я озирался вокруг и думал: «Ох! Кто бы ни взаимодействовал с этой штукой, он должен быть двуногим антропоидом, потому что имеется…» На полу находилась платформа, на которой стояло кресло. Ну, как кресла, в которых мы сидим. Вы можете видеть свои ноги. Это значит, что имеются ноги, и можно сгибать колени. Кто бы ни создал эту штуку, он явно похож на нас.

Д.У.: Тело такого же размера? Больше, меньше?

Д.Э.: Такого же. Одинакового размера. Возможно, немного больше, чтобы оператор чувствовал себя комфортно. Я скользнул туда, и вот где все становится по-настоящему интересно.

По-видимому, внутри космического корабля находилась силовая установка. Должна была быть. Снаряд прошел через корпус, попал в одну из сторон двигателя и пробился сюда. Полагаю, что данное место – это диагностический центр. Здесь располагались ремонтники или члены экипажа, они сидели в кресле. От самого кресла ничего не осталось, но были видны следы его обломков. Снаряд пробил обшивку и прошел через кресло, вдавив его в стену.

Д.У.: Комната, в которой Вы находились, какого она размера?

Д.Э.: Как расстояние между Вами и мной.

Д.У.: Ох, значит довольно маленькая.

Д.Э.: Ну, как кабина.

Д.У.: Понятно.

Д.Э.: Справа на стене располагалось нечто вроде иллюминатора, что, по-моему, само по себе прекрасно. Это значит, что в момент перемещения пилот мог видеть поток плазмы.

Д.У.: Вот это да!

Д.Э.: Очень круто. Представляете? Итак, снаряд прошел сквозь стену, и следующее, с чем вы сталкиваетесь, – электромагнитное экранирование, поля. Что бы там ни взорвалось, его остановила стена или поля, а может оба вместе. Ведь как только случился контакт, как только раздался взрыв, чтобы защитить все остальное, пришлось бы отключить энергию за доли секунды, триллионные доли секунды. В противном случае, из-за температуры внутри плазменных полей, двигатель бы просто испарился, ничего бы не выжило. Поэтому все и отключилось. Так бывает при чрезвычайных ситуациях. Поэтому если кто-то стрелял в корабль, он явно знал, куда целиться.

Д.У.: Не может быть!

Д.Э.: Я имею в виду, с точностью до сантиметра. Враги точно знали, куда следует целиться, чтобы все отключилось, но не повредилось.

Д.У.: Искали ли Вы контрольную панель?

Д.Э.: Конечно. На самом деле, я даже сел в то, что осталось от кресла Прямо передо мной находились две большие платы, размером с половину волейбольного мяча. В них были специальные  углубления для пальцев. Однако вы не могли просунуть туда руки просто так. (Вытягивает руку ладонью вниз.) Единственный способ просунуть руку – это растопырить пальцы и соединить средний палец с четвертым. (То есть, отдельно первый палец, отдельно второй, средний и четвертый соединены, и отдельно мизинец.)  Как только вы вставляете сложенные таким образом пальцы, рука просядет внутрь, вплоть до костяшек.

Д.У.: Вы хотите сказать, что выемка для двух сложенных пальцев была шире?

Д.Э.: Да, достаточно для того, чтобы рука погрузилась в плату на всю длину пальцев.

Д.У.: Понятно-понятно.

Д.Э.: Очевидно, так и нужно было поступать.

Д.У.: Дэвид, это очень интересно еще и потому, что очень похоже на то, как Арнольд Шварценеггер кладет руку в конце фильма Вспомнить все. Мне интересно, а не заимствована ли эта идея у Вас, Вы ведь свидетельствовали раньше, чем появился фильм.

Д.Э.: О, да. Я помню.

Д.У.: За исключением того, что актер соединял указательный и средний пальцы, а не средний и четвертый.

Д.Э.: Да. Но я складывал средний и четвертый пальцы. Если я верно помню фильм, следующего не произошло. Я уселся в кресло, сложил руки, а до этого еще подумал: «Здесь очень удобно сидеть». Пальцы идеально влезли. И тут сразу же появились блокирующие кольца. Я видел фильм о Бэтмене. Так вот, у него был Бэтмобиль с опускающимся защитным экраном.  «Щелк», и готово. Со мной произошло то же самое, но быстрее. «Щелк», «щелк», «щелк», – и до самых костяшек.

Д.У.: Вау!

Д.Э.: Раз и я попался. Кольца начали затягиваться, я подумал, что сейчас мне отрежет пальцы, и принялся звать на помощь. Оказалось, что это просто… Это было необходимо для взаимодействия с устройством. Сюда помещали руки ремонтники. Но я-то не создавал такое устройство. Не знал языка, не знал ничего. Просто мне было любопытно, зачем оно. Очевидно, оно использовалось для ремонта. При наличии иллюминатора для наблюдения за полем плазмы, пилоты могли производить коррекции. В плазменных полях я увидел кое-что еще. Там были специальные пластины. Они перемещали электромагнитное поле так, что… в целях эффективности.

Д.У.: Ясно.

Д.Э.: Еще внутри находилось нечто, напоминающее вывернутые четырехгранники. Они располагались вдоль стен, на одной линии обзора друг от друга. Полагаю, так они… Не знаю, какова их функция. Просто…

Д.У.: Четырехгранники внутри?

Д.Э.: Да.

Д.У.: Что Вы имеете в виду под «вывернутыми»?

Д.Э.: Вы когда-нибудь видели Моравскую звезду?

 

Д.У.: Вроде да.

Д.Э.: Представьте Моравскую звезду и выверните ее. Все острые концы направятся в другую сторону. Это похоже на неизвестную нам обратную матрицу. Возможно, это связано с полярностью электромагнитных полей. В общем, что это такое я не знаю. Я его не изобретал. Гарантирую, что они были умнее нас. Но кое-какие проекты я запомнил. Когда я заново собирал свою собственную версию, я смошенничал. Я позаимствовал их идею. Ведь их идеи гораздо лучше.

Д.У.: Итак, должно быть, Вы были очень напуганы. Кольца – пфф! Они сковали Ваши руки.

Д.Э.: Да. Я просто сильно перепугался и стал звать на помощь. И вдруг, я слышу голос, очень похожий на голос Лорен Баколл. Ха-ха.

Д.У.: Правда?

Д.Э.: Пылкий женский голос, как у Вероники Рэббит. Он сказал: «Успокойся. Не кричи». И я: «Ладно. О, Боже!» Какой же я тупой! Я залез внутрь инопланетного космического корабля, засунул руки, неизвестно куда. Меня схватили. Одному Богу известно, что будет дальше. Знаете, я прикинул: «Я не все продумал наперед. Это уже слишком». В голове крутилась одна и та же фраза: «Любопытной Варваре нос оторвали». Определенно происходил некий вид обмена информацией. Помню, как по рукам начало подниматься тепло. И как только оно дошло до шеи, меня буквально захлестнули видения.

Д.У.: Вот здорово!

Д.Э.: Просто невероятные картины. Я не мог понять смысл. Я видел разные звездные системы. Все, что я вынес, – это впечатления. Полагаю, именно так они общаются с нами. Мы же не говорим на их языке, как еще им с нами общаться? Ну, мы – существа с чувствами. Это абсолютно новый мир, еще один способ общения, ну как язык тела. Только чувства и впечатления.

Д.У.: Видели ли Вы какую-нибудь иероглифику или необычные письмена?

Д.Э.: Нет, но я видел целые цивилизации, продвинутые миры. Эта штука представляет собой силовую установку, соединенную с большим космическим кораблем. А еще есть экипаж. Три разумных существа. Представьте, что ваша силовая установка живая. Живой космический корабль и живой экипаж. И все они связаны друг с другом посредством симбиоза.

Д.У.: Ух ты!

Д.Э.: Боже всемогущий, отличный способ перемещения в пространстве! Необходимость в ремонте просто отпадает. Подумайте вот о чем. Вы – капитан, сидящий на мостике, и вдруг корабль во что-то врезается. Вам не нужно, чтобы кто-то оповещал, где пробоина. Ведь вы сами это чувствуете.

Д.У.: Верно.

Д.Э.: Вы ведь чувствуете, например, где вам прострелили бок? Вы это знаете. Вы можете сказать, где враги, даже не видя их.

Д.У.: Конечно.

Д.Э.: Военщина бы от такого не отказалась, правда? Итак, мне показалось, что прошло несколько часов, хотя я уверен, что просидел там всего несколько минут. Представляется, что люди внизу даже не заметили, что я там сидел, и не насторожились. Я встал и направился к выходу. Как только я приблизился к нему, свет начал угасать, а потом просто вырубился. Видимо, сработали какие-то датчики.

Д.У.: Мне вот любопытно. В своих видениях, разглядели ли Вы, как выглядели те люди, или узнали что-нибудь об их цивилизации? Какие у них здания?

Д.Э.: Да. Кое-что буквально врезалось мне в голову. По-видимому, это симбиотическое общество, очень-очень старое. Ему не тысячи, а миллионы лет. А может и 8-9 миллиардов.

Д.У.: Неужели?

Д.Э.: Это самое старое общество во вселенной. Возможно, это первые виды, появившиеся во вселенной, не просто в галактике, а во всей вселенной.

Д.У.: Вот это да!

Д.Э.: Их дом – пространство между галактиками.

Д.У.: Правда?

Д.Э.: Ну, как киты, живущие глубоко в океане. Полагаю, вот где они обитают. Они представляют собой некую смесь. Как бы это сказать… Они похожи на Боргов. Смесь живой плоти и конструкций одновременно.

Д.У.: Как Вам показалось, они позитивные люди, а не воинственная злая раса?

Д.Э.: Нет. По-видимому, мне не удалось… Ведь я видел только образы, впечатления.

Д.У.: Хм.

Д.Э.: Очевидно, корабль получил ранение. Пожалуй, такое описание подходит больше всего. В ходе какого-то конфликта, корабль получил ранение. Он искал место, где можно было бы приземлиться, починить себя или исцелиться. Точно не знаю. В каком месте в галактике находится наша планета? Где мы? Прямо на самом краю. Итак, корабль влетел в нашу галактику и первым делом наткнулся на планету класса М, нашу Землю. Тут он и приземлился, а они (вояки) его нашли. Мы бы не смогли сбить или даже ранить нечто подобное. Не-а. Вояки его просто откопали. Может быть, поэтому они построили Зону 51 именно в том месте, где она есть.

Д.У.: Хм.

Д.Э.: Они ведь наткнулись на кладезь сокровищ: космический корабль, да еще такой большой. Следуя этой матрице, можно сказать, что и экипаж где-то неподалеку.

Д.У.: Как Вы думаете, этой силовой установки хватило бы на то, чтобы обеспечить электроэнергией целый большой город, вроде Лос-Анджелеса?

Д.Э.: Ох, не просто город, а целую планету.

Д.У.: Не может быть!

Д.Э.: Подумайте об авианосцах. Один из них отправился в Бейрут, захватив с собой все свои реакторы. Они снабжали энергией весь Бейрут, и делали это до тех пор, пока не отстроили инфраструктуру. А затем бомбежками ее всю сравняли с землей.

Корабль вполне мог приземлиться на планету. Силовую установку можно легко извлечь. Открутить четыре гайки и готово. А еще силовую установку можно просто сбросить и питать ею всю планету. Конечно, я точно не знаю, каков запас ее энергии. Представьте не просто желтого карлика, вроде нашего Солнца, а звезду средних размеров. Внутри нее поместится миллионы Земель, так она велика. А эта штука обладает мощностью голубого гиганта. Она просто безгранична.

Д.У.: Вот это да!

Д.Э.: Я даже не могу себе представить подобного оружия. Да такой корабль и не нуждается в оружии. Разве что в целях самообороны.

В любом случае, я вылез из этой штуки и поймал себя на том, что теперь отношусь к ней совершенно по-другому. Вы задали потрясающий вопрос: было ли мне страшно? Дело в том, что меня не пугали ни эта штука, ни другие экспонаты Зоны 51. Больше, чем что-либо другое, меня пугал Артур Рудольф.

Я вылез наружу и был очень зол. Я увидел слишком много. Наверное, это из-за видений. Больше всего меня потрясало то, что никто об этом не знает. Ни у кого нет права скрывать такое знание от людей.

Потом я снова заговорил со своими сопровождающими: солдафонами, Рудольфом и всеми остальными. Они о чем-то меня спрашивали, и вдруг меня осенило. Они ведь хотели узнать, понял ли я как работает эта штука? И это стало последней каплей. И тут я заорал: «Послушайте, эту штуку создали не мы и даже не Советы. Она не из соседнего двора, не так ли? Вам ясно? Сколько ей лет? Как долго вы ее скрываете?  Это вы ее сбили? Я так не думаю. Вы ее просто откопали«.

Боже, как они разъярились, да они просто свихнулись от ярости.  Но мне уже было плевать. Я сказал: «Никто, я имею в виду действительно никто, ни президент, ни глава государства не имеют права отнимать это знание у всей человеческой расы.

Д.У.: Вы сказали это вслух, стоя на платформе?

Д.Э.: О, да! Да, самое подходящее место…

Д.У.: Посреди Зоны 51?

Д.Э.: Да, самое подходящее место. (Смеется)

Д.У.: (Смеется)

Д.Э.: Я ведь и не подумал об этом, пока Вы об этом не сказали. В тот момент я был похож на проповедника. Типа тех, кого показывают по телевизору.

Д.У.: (Смеется)

Д.Э.: Сам не знаю, что меня так задело за живое. Обычно я вполне миролюбив и добродушен. Но в тот момент я превратился в разъяренную фурию. И подумал: «Дэвид, неужели ты действительно высказал им все это?» Да, я просто бесился. И они тоже. Мне велели убраться с этой чертовой штуки.

И вот, я спускаюсь, и когда кладу руку на гладкую поверхность на внутренностях штуки, как только рука касается обшивки, по сторонам, на расстояние 6-9 м, спускаются на этот раз красные, оранжевые волны, вместо голубых и белых. Они доходят до половины высоты штуки, где бы ни происходил контакт. Я убрал руку, вернул ее на место, и волны тоже возобновились. Пока я любовался происходящим, волна начали менять цвет, и так как я постепенно успокаивался, волны вновь становились бело-голубыми.

И тут до меня дошло. Штука реагирует не на тепло, она отзывается на ощущения и эмоции. Она просто меня чувствовала. Она знала, когда я спокоен, а когда возбужден. Как она это делала? Мы делали это вместе. В итоге мы просто отключили двигатель.

Потом мне приказали сесть в машинку, на заднее сидение. Резким, непререкаемым тоном. Я сел, куда было сказано, начал смотреть по сторонам, и мы поехали. Вернулись на дорожку, подъехали к лифту и, наконец, поднялись на крышу, на верхний этаж. Поскольку ветер дул прямо в мою сторону, я услышал, как военные перешептывались. Я мог их слышать, а они об этом не знали. Я слышал все. И вот что я услышал: «Нам следует заставить его помочь нам понять, как работает двигатель или создать его копию, чтобы мы могли разобрать один и заменить его другим. Тогда мы могли бы начать цикл для запуска в массовое производство. Двигатель нужен нам для создания«флота для первого удара».

Тогда я еще подумал: «Боже, и сколько же они планируют построить?» Сколько ядерных боеголовок у нас было в 1971 году? 4.000? Им нужна моя скорость.

Д.У.: Верно.

Д.Э.: Как можно выиграть в условиях доктрины взаимного гарантированного уничтожения? Именно так мы жили после ядерных испытаний Тринити.[1] Единственный ответ – скорость. Побеждает тот, кто нападает первым. А я просто дал им в руки то, что им нужно.

Д.У.: Ох, не может быть!

Д.Э.: Тогда я поразмыслил: «Я пытаюсь создать для вас силовую установку. Вы хотите уничтожить половину планеты, потому что не соображаете. Если вы уничтожите Советы, кого вам придется уничтожить потом? Китай. А ведь это половина населения планеты. То есть, речь идет о всемирном военном перевороте, а мы станем правящими королями. Это ужасно. Хуже, чем фашизм«.

Тут я разозлился еще больше. Я пытаюсь дать людям безграничную энергию, чистую и свободную от выбросов углерода. Я не хиппи. Знаете, я ученый. Я создаю то, что хорошо для вас, ваших детей и ваших внуков. Выбросы углерода сократятся наполовину. Силовую установку можно поместить в могильнике ядерных отходов Юкка-Маунтин и сжигать все отходы в моем реакторе. Я предлагаю вам энергию и возможность навсегда избавиться от ядерных отходов.

Эта штука способна реально изменить мир, а они хотят превратить ее в оружие. Точно так же они думали тогда, когда впервые открыли ядерную энергию. Что делать? Строить ядерные электростанции? Конечно же, нет, лучше давайте все взорвем.

Д.У.: (Смеется)

Д.Э.: Итак, я окончательно вышел из себя. Пока мы поднимались на лифте наверх, я принял решение: «Ракету нужно уничтожить». Но как же так? Я строил ее 26 месяцев. Я ее «родил». Она для меня как ребенок. И сейчас из-за их идиотских планов, мне придется убить свое детище. Это ужасно! И вот я добрался до ангара.

Д.У.: Полагаю, Кёртис Лемей входил в состав Комитета начальников штабов при администрации Джона Ф. Кеннеди?

Д.Э.: Верно.

Д.У.: То есть, Вы утверждаете, что самые высокие уровни структуры американского командования хотели воспользоваться вашим изобретением для нанесения первого удара?

Д.Э.: Вот именно. Я вижу, к чему Вы ведете. Ха. Даже не знаю, что сказать. Я – обычный юноша, только сейчас осознавший, что дело пахнет керосином. Они хотят все разрушить. Какие уроки мы извлекли из войн? Никакие, за исключением того, как эффективнее убивать. Тогда возникает проблема: как взорвать ракету на секретной военной базе ВВС, когда у тебя под рукой нет ничего, кроме одежды. Что делать? Я стоял и пытался что-то придумать. «О, Боже, думай! Я не могу позволить им уйти со всем этим».

И вот, впереди забрезжил свет. Лифт добрался до вершины. Мы снова оказались в ангаре. Я подхожу к двери ангара смотрю вниз на колесо, и там есть ступица. Я нагибаюсь, как бы пытаясь лучше рассмотреть устройство, и хватаю рукой пригоршню графитной смазки. Спросите кого-нибудь, что происходит, когда графит соединяется с дейтерием? Мощнейшая реакция.

Итак, я начал кричать: «Я уже никогда не увижу свою ракету. Вы ведь отберете ее у меня». Прикинулся паникером, так как знал, что Рудольф этого не любит. Я попросил: «По крайней мере, дайте мне хотя бы ее увидеть, прежде чем…» Тогда Рудольф приказал двум охранникам: «Возьмите его в машину и отвезите. Все равно нужно проверить двигатель». И мы с двумя охранниками пошли… вернее, поехали. Я попросил: «Ребята, вы ведь посидите в машине? Там может произойти утечка». Охранники остались в машине, а я вышел.

Д.У.: (Смеется)

Д.Э.: Я подошел к ракете, открыл индукционную камеру и засунул туда графит. Его втянет в циклотроны, и цикл начнется уже через 90 секунд. Надеюсь, успею.

Д.У.: Ох!

Д.Э.: Итак, я начал отсчет, закрыл дверцу и услышал, как машина разгоняется. Потом повернулся к охранникам и закричал: «О, Боже! Протечка! Слышите, как устройство разгоняется?» «Да». «Сейчас все взорвется». Мы сели в машину, и Вы бы видели, как они гнали. Колеса едва касались земли.

Д.У.: О, Господи!

Д.Э.: Один из охранников задал хороший вопрос о безопасном расстоянии.

Д.У.: (Смеется)

Д.Э.: А я сижу, весь из себя такой важный, и отвечаю: «Ну, если это ядерный взрыв,… тогда, полагаю, в Чикаго!»

Д.У.: (Смеется)

Д.Э.: Охранники обменялись взглядами и тут же ударили по газам. (Смеется) Мы буквально летели, и езда казалась опаснее, чем взрыв. Мы доехали до ангаров, и тут началось такое… Питлемвзорвался, оставив после себя дыру размером с футбольное поле и глубиной метров в 30. Взрыв был не ядерный.

Д.У.: Ох, не может быть!

Д.Э.: Просто обычный взрыв. И самый большой найденный обломок оказался размером с мой большой палец.

Д.У.: Взрыв был громким? Вам не повредило уши?

Д.Э.: На самом деле… Ну что за классные вопросы Вы задаете! Да, я навсегда повредил оба уха, обычный диапазон я слышу хорошо, но не ультразвук.

Д.У.: Не может быть!

Д.Э.: Ну, в этом есть и позитивная сторона. Я мог спокойно спать в комнате, где были сверчки. Я их не слышал. А другие люди жаловались, что сходят с ума.

Д.У.: (Смеется)

Д.Э.: «Какой сверчок? Где?» Я хорошо слышу в среднем и низком диапазоне. А вот ультразвук… Никто и никогда не задавал мне подобных вопросов. Круто! Однако все так и было. Реальное перманентное повреждение, настоящие реакции.

Д.У.: Да.

Д.Э.: Взглянув на результаты показаний измерительных приборов, отоларинголог спросил: «Что это Вас так сильно стукнуло?» «А что?» «Внутреннее ухо и стремечко… Должно быть, произошел серьезный взрыв». Я подтвердил, что все так и было.

Итак, я вернулся в ангар. И сейчас мне бы хотелось продемонстрировать ум и хитрость Рудольфа. Он лишь едва взглянул на мини ядерное облако снаружи. Потом посмотрел на охранников и спросил, что случилось. «Протечка». Но он-то знал, что никакой протечки не было. Он посмотрел на меня, схватил за руку, вывернул ее и взглянул на дверь ангара. И проделал все это в очень быстром темпе.

Д.У.: Вот ужас!

Д.Э.: Еще раз посмотрел на меня и процедил: «Очень умно!» Затем ударил меня так сильно, что нижние зубы пробили губу. Я упал, выплевывая кровь. До сих пор у меня во рту есть очень симпатичный шрам. Тут я услышал звук возводимых курков и подумал: «Эй, ты, давай, пристрели меня! Мне все равно». Я перевернулся на спину и посмотрел вверх. Как Вы думаете, на кого были направлены дула всех автоматов? На Рудольфа.

Д.У.: Вы серьезно?

Д.Э.: Везде солдаты ВВС. А он – нацист. Только что, на их глазах, он намылил шею американцу из западного Огайо. Я глянул вверх, повсюду кровь. «Ну, Рудольф, похоже, ты больше тут не главный. Прикинь, для них Вторая мировая война еще не закончилась».

Д.У.: (Смеется)

Д.Э.: Тут меня схватили люди в черном, подчинявшиеся Рудольфу. Мы прошли через ангар, через офисы и спустились вниз по коридору. Меня бросили в комнатушку без окон, просто дверь и маленькая лампочка под потолком, висевшая на проводе. И все.

Д.У.: Ох!

Д.Э.: Они с шумом закрыли дверь,  и я сказал, что мне не хорошо. И тут Рудольф показал себя во всей своей красе: «Постой-ка. Я хочу, чтобы ты кое-то увидел». Мы пошли в комнату, похожую на лабораторию. Там лежал труп. Рудольф сказал: «Снимите с него покрывало. Это 17-летний юноша. Мы изменим его зубную карту так, чтобы она стала такой же, как твоя. Потом мы сожжем тело, пепел пошлем твоим родителям и скажем, что ты погиб в результате несчастного случая в Белых песках. А ты останешься и проведешь здесь весь остаток твоей жизни». Тот еще социопат.

Д.У.: Да, уж!

Д.Э.: Меня заперли в комнате, и я начал плакать. Мне ведь всего 17 лет. Я знал, что мне конец. Кто придет и спасет меня? В то же самое время полковник Белл был заперт в штабе в Белых песках.  Позже я узнал, что ему удалось расшвырять охрану, сбежать и позвонить Лемею.  Лемей поспешил в Зону 51. Если вы еще не знали, тогда Зона 51 пребывала под контролем Стратегического Авиационного Командования.

Д.У.: Верно.

Д.Э.: Поэтому, кто назначал командный состав? Лемей. Ему не нужно было запрашивать разрешение. Он вихрем влетел внутрь. Я услышал суматоху в коридоре, дверь с грохотом распахнулась, и я увидел силуэт – квадратные плечи и большая дешевая сигара. Если вы когда-нибудь видели фотографии Лемея, вы бы сразу сказали: «Это Кёртис Лемей».

 

Кёртис Эмерсон Лемей  «Железная задница». Стратегические силы ВВС США 

Он всегда отличался железной хваткой. Лемей схватил одного из полковников ВВС и мотал его из стороны в сторону. Затем я услышал звук ударов. Он бил командира базы. Он так разъярился, ведь того командира назначил он сам. Вскоре весь командный состав узнает, что за галстук полковника таскал сам четырех звездный генерал, глава Комитета начальников штабов.

Лемей посмотрел на меня, а я в плачевном состоянии. Он взглянул на полковника, и тот поспешил сказать: «Мы тут ни при чем. Это все Рудольф и его люди». «Где он?» «Только что ушел». «Найдите его и посадите в мой самолет».

Потом мы улетели из Грум-Лейк на базу ВВС Райт-Паттерсон. Меня посадили в генеральскую машину и отправили домой в Маунт-Вернон, Огайо. Вот так я провел летние каникулы перед 11-м классом средней школы.

Д.У.: (Смеется)

Д.Э.: Когда начались занятия, меня, как и всех учащихся, попросили написать сочинение на тему Как я провел летние каникулы.

Д.У.: Кто попросил?

Д.Э.: Ох, в классе по английской литературе. «Чем вы занимались в летние каникулы?»

Д.У.: Ох! (Смеется)

Д.Э.: Ну, не мог же я написать, что изобрел самую быструю ракету на Земле, встретился с сумасшедшим военным преступником-нацистом, сопровождавшим меня всю дорогу, работал с четырех звездным генералом, побывал на секретной базе ВВС, взорвал свою ракету… и видел инопланетную силовую установку. Поэтому я просто сказал, что работал разносчиком пиццы.

Д.У.: (Смеется)

Д.Э.: А как бы вы поступили на моем месте?

Д.У.: Время данного эпизода подошло к концу. С нами был особый гость – Дэвид Эдейр. Благодарю за внимание!

 

---