БУДУЩЕЕ С ЧЕРЕПОМ

Раду Синамар

Перевод Piligrim

Глава 3-1

ПЕРВОЕ ПРОТИВОСТОЯНИЕ: ЗЛО В ГЛУБИНЕ

Глава 3

ПЕРВОЕ ПРОТИВОСТОЯНИЕ: ЗЛО В ГЛУБИНЕ

Годы, предшествовавшие революции 1989 года, были для Цезаря годами интенсивной подготовки и испытаний. Они проходили в условиях особого рабочего режима, введенного полковником Обадеа. Помимо различных экспериментов, программа включала в себя обучение, информирование и тестирование мальчика в понятиях экономики, политики и современной социологии. Полковник также начал давать ему определенную свободу и даже некоторое влияние на базе, поручая ему отдельные задания, которые поначалу были относительно простыми.

– В душе полковник был искренним и честным, – сказал мне Цезарь. Он действительно хотел блага стране и румынскому народу, и поэтому он стремился создать определенные «бреши» в коммунистической системе, которая почти задушила жизнь людей. Как и я, Обадеа был глубоко впечатлен встречей с отцом Арсеником и принял твердое решение действовать именно так, как ему посоветовал монах. К 1988 году полковник уже объяснил мне структуру и цели всего отдела, а также свои идеи о секретных действиях по подготовке к отходу Чаушеску от власти. Хотя в то время он был не единственным, кто планировал смену режима, полковник Обадеа предпочитал вносить свой вклад и действовать в этом направлении только через свой Департамент. Вскоре я понял, чем это обосновывалось: по сути, полковника окружали только потенциальные «человеческие угрозы», поскольку каждый человек, от самого низшего подчиненного до руководителей кабинета или даже самих министров, был способен на предательство или утечку информации. Конечно, были люди, которым можно было относительно доверять, и Обадеа обладал почти безупречной интуицией в отношении людей, с которыми работал. Его поддерживали, у него были советники, контакты, влияние и власть, но он поддерживал свои отношения с теми, кто был в его окружении, только на уровне, который я бы назвал «периферийным взаимодействием», не давая им доступа к сути дела, к сути действий, которые он планировал.

Желая быть как можно более эффективным, полковник Обадеа понимал, что он не сможет поддержать свой сложный план только из центра. У него не было для этого и физического времени, потому что управление отделом было связано с тяжелой работой. Поэтому ему нужен был человек, которому он мог бы полностью доверять, который не был бы коррумпирован, но в то же время был предан благородному делу и отстранен от закулисных игр. Идея подготовки такого сотрудника пришла ему в голову несколько лет назад, когда он заметил, что большинство людей, слоняющихся по базе, были детьми. После долгих наблюдений Обадеа решил, что я соответствую его требованиям и намерениям, поэтому в тот предреволюционный период он значительно усилил мое обучение.

Я даже могу сказать, что отношения между нами выходили за обычные рамки тандема «начальник-подчиненный», потому что затрагивали более чувствительные уровни души. По сути, это переросло в отношения искренней дружбы, доверия и взаимного уважения, потому что в целом между нами не было разногласий по поводу концепций, идей и целей, которые необходимо достичь. Однако с нашей стороны требовалась большая осторожность, потому что в те времена нестабильности, террора и коррупции сюрпризы могли прийти оттуда, откуда их меньше всего ожидаешь.

На уровне государственной безопасности наблюдалась тенденция к ассимиляции Департамента Ноль (DZ) с другими управлениями и секциями, поскольку, хотя он и был структурной частью этого аппарата, DZ имел свою собственную автономию, и этот факт беспокоил определенных людей, эго и интересы. Но полковник Обадеа прекрасно понимал, что если DZ будет «растворен» среди других структур Службы безопасности, это автоматически будет означать политизацию возглавляемого им ведомства. Он знал, что это был бы самый верный способ снизить эффективность работы Департамента, что на его руководство извне стали бы влиять политические факторы, а коррупция быстро разъела бы его с самой его основы.

Значение Департамента Ноль стало огромным, в основном из-за ряда удивительных открытий, произошедших в последние годы в разных частях страны, о которых я могу сейчас рассказать лишь в общих чертах. Помимо парапсихологических исследований одаренных субъектов и роли «школы» для людей с паранормальными способностями на территории Румынии, DZ также брала на себя расследования и сверхсекретные вмешательства в дела большой стратегической и научной важности. Для этого была создана огромная специфическая база данных, а также группа военизированного вмешательства со специальным техническим оборудованием. Когда возникал случай «Красного кода», поднималась тревога, и действия по вмешательству осуществлялись чрезвычайно быстро и точно, следуя очень четко определенным шагам, направленным на перемещение на место, охрану территории, установление контакта с конкретным обнаружением, предварительный научный анализ и закрытие территории. Вмешательства «Красного кода», которые с определенной точки зрения являются наиболее зрелищными – и здесь я имею в виду, в частности, способ их проведения – проводятся только после определенных предварительных проверок, чтобы избежать необходимости перемещения ведомственного органа в менее важных случаях. Действия «Красного кода» являются большой государственной тайной, и именно поэтому установлены определенные стандартные процедуры по привлечению тех, кто входит в группу специального вмешательства.

Со временем имели место различные нападки со стороны политических деятелей и даже ложные доносы на деятельность Департамента, которые доводились до сведения Чаушеску, но такие случаи лишь еще больше подчеркивали роль, которую играли превосходные первоначальные меры секретности информации высшего уровня, о которых могли знать только Обадеа и диктатор (по касательной, они также доводились до сведения главы службы безопасности). Именно поэтому попытки свергнуть Обадеа из руководства DZ, заявляя о его некомпетентности, проваливались одна за другой, потому что с самого начала оказались ложными. Дилетанты» не могли построить жизнеспособный тактический сценарий по той простой причине, что утечек информации практически не было, и поэтому им приходилось выдумывать и лгать. Однако, преследуемый со многих сторон (самые ядовитые интриги исходили от самого начальника службы безопасности) и находясь во все более щекотливом положении из-за тревожной информации о расшатывании коммунистического блока в Европе, Чаушеску мог принять неразумное решение. Именно поэтому полковник позаботился о том, чтобы представить свои самые важные и секретные открытия и элементы в очень ясном, честном и прямом свете, что заставило главу государства продолжать давать ему свободу действий.

Как только вопрос о доверии со стороны Чаушеску была решен, Обадеа мог сосредоточиться на тщательной подготовке к переходному периоду, который должен был последовать после смены режима в руководстве страны, поскольку он уже знал, что это лишь вопрос времени. С лета 1989 года работа полковника Обадеа стала лихорадочной и очень сложной; я сам смог увидеть его всего несколько раз до конца года. Хотя у меня не было доступа к внешней информации, моя интуиция подсказывала мне, что на национальном уровне назревает что-то очень важное. Но это вопросы, которые вы уже хорошо знаете, и нет смысла сейчас вдаваться в подробности. Поэтому я сосредоточусь в основном на описании главных методов работы отдела.

Когда делается очень важное открытие, информация поступает очень быстро, потому что учреждения, в которые в первую очередь обращаются в таких случаях, – это полиция и румынская разведывательная служба (SRI). Благодаря очень строгому протоколу, в котором четко обозначен характер находки и ее важность, немедленно связываются с DZ, и наши команды выезжают на место. Существует очень точная поэтапность действий, которые должны быть предприняты в таких случаях. С 1988 года я также входил в состав основной группы вмешательства, выезжая вместе с ней в секретные места, куда нас вызывали. Мое включение в эту команду было результатом приказа, отданного непосредственно полковником Обадеа. Моя роль заключалась в том, чтобы оценить степень риска в случае важных открытий, которые были сделаны, и предложить конкретную процедуру для их расследования в условиях полной безопасности. В состав основной группы также входил капитан охраны, который был ее руководителем и должен был принимать необходимые решения на месте после того, как я представлял свои выводы. Если ситуация была очень необычной, именно он немедленно докладывал о ней полковнику Обадеа, ожидая его решения. В нашу команду также входили еще три высококвалифицированных солдата из элитных войск, которые были «авангардом», когда началось расследование.

Вторая команда состояла из четырех членов, которые были учеными и исследователями, но их количество могло меняться в зависимости от области открытия. Именно им предстояло войти в периметр зоны обнаружения и провести первоначальный научный, общий анализ того, что они там нашли.

Третья и последняя группа состояла из двадцати солдат, чья роль заключалась в обеспечении безопасности территории, ее ограждения, охраны объекта и необходимого материально-технического обеспечения, в зависимости от важности открытия, полковник Обадеа также был уведомлен и прибыл туда как можно скорее.

Однако иногда могут возникнуть непредвиденные факторы. Например, в 1981 году, когда система группового вмешательства еще не существовала, а протоколы сотрудничества были неопределенными, DZ попросили вмешаться в горной местности вблизи Енторсура-Бузэулуй, на изгибе Карпатского горного хребта. Местность была очень отдаленной и почти необитаемой. Два брата-альпиниста тренировались, поднимаясь на высокий и относительно изолированный утес в горном массиве. Его стены были очень крутыми, даже образовывали отвес на вершине, что стало настоящим испытанием для двух альпинистов. Один из братьев поднялся на три четверти высоты скалы, где заметил несколько причудливых знаков, высеченных в скале и почти полностью выветрившихся с течением времени. Когда он достиг вершины, на узкой площадке скалы, он наклонился и поднял странный желтый предмет, похожий на цепь, но в следующее мгновение он внезапно исчез под изумленным взглядом его брата, который стоял на земле у основания скалы. Местная полиция была поднята по тревоге, а родители были оповещены в Браиле. Первоначально власти заподозрили позвонившего в том, что он скрывает от них правду. Они даже угрожали ему, думая, что он издевается над ними. Но отец, бывший альпинист, также поднялся на скалу, подобрал этот предмет и мгновенно исчез на глазах у более чем десяти свидетелей.

Дело приняло опасный оборот; несколько сотрудников службы безопасности из Бухареста немедленно прибыли на место происшествия и в тот же вечер уведомили DZ. Территория была оцеплена военным отрядом в радиусе ста метров вокруг обрыва. Представители другого Управления Безопасности в течение следующих нескольких дней работали над тем, чтобы дезинформировать жителей деревень и успокоить очевидцев. Все эти подробности мне известны из сверхсекретного досье по данному событию, которое я изучал после революции. Двадцать лет назад я еще не имел доступа к таким операциям, будучи всего лишь ребенком, приехавшим на базу в Б… на короткое время. Однако, похоже, что некоторые аспекты все же «засветились» в прессе много лет спустя, возможно, из-за того, что в то время туда приезжали некоторые политические и научные деятели. Ситуации такого рода, которые изначально не могут быть полностью информационно блокированы, фиксируются специальным кодом и называются «событиями К». Обычно они представляют собой пограничные ситуации, которые невозможно полностью предусмотреть или которые приводят к различным другим осложнениям.

В последующие дни они облетели скалу на вертолете. Фактическм «объект» был каким-то рычагом, закрепленным в скале, но было неясно, кто, как и зачем его сделал. Письмена на скале до сих пор остаются совершенно неизвестными, несмотря на то, что многочисленные фотографии этих знаков были отправлены в самые престижные институты мира для изучения. Несмотря на некоторые сходства в форме, никто не смог найти четкого соответствия ни с одним из древних писаний. У меня был доступ ко всем фотографиям, сделанным с разных ракурсов, и я смог лично убедиться в очень странном характере этих угловатых знаков. Они выглядели очень старыми, но все же были заметны, так как в основном были покрыты мшистой породой. Будучи несколько неопытными в то время и под давлением возникшей паники, ответственные лица решили взорвать скалу, но позже выяснилось, что это был приказ, отданный властью в Бухаресте, и сегодня, спустя двадцать лет после драматического инцидента, место полностью очищено. Двое пропавших мужчин так и не вернулись. Очень интересным был тот факт, что после того, как взорвали скалу, на ее месте остался светло-зеленый контур светлого тумана. Однако через несколько дней он тоже исчез.

Это лишь один пример из множества «Событий К» в архиве DZ; их важность велика, а информация, которую они содержат, строго засекречена. Есть также много других событий, которые попадают в ту же категорию «К», особенно после 1992 года.

Затем Цезарь рассказал мне еще о двух удивительных случаях, но попросил не упоминать их в книге, поскольку они связаны с ресурсами земли страны и считаются большой государственной тайной.

«Скачок» после революции

– Парадоксально, но революционные потрясения почти не ощущались в творчестве Департамента Ноль, Цезарь продолжал рассказывать о главных событиях того периода своей жизни. Этому было две причины: с одной стороны, почти полная изоляция и автономия, которую обеспечил Департаменту полковник Обадеа, как прямой результат исключительных мер по сохранению секретности на самом верху; с другой стороны, в Департаменте Ноль давно знали о неизбежности отстранения Чаушеску от власти, даже если это не выражалось прямо. Но здесь и сейчас не уместно обсуждать оккультные аспекты революции 1989 года в Румынии. Я буду говорить лишь о том, что нового принесло мне десятилетие, в которое я только что вступил после революции.

Весной 1990 года, через несколько месяцев после смены власти, меня впервые перевели с базы в Б… на базу в Валеа Урсулуй, которая находилась в районе гор Г… вблизи массива Ретезат. В отличие от базы, где я прожил десять лет, эта простиралась на два уровня под землей. Техническое оснащение было безупречным, а персонал очень хорошо обучен. В конце года полковник сообщил мне, что по независящим от него причинам доктор Сянь покинул Румынию. Это была новость, которая в какой-то степени опечалила меня. Доктор Сянь очень эффективно провел меня через все тонкости познания реальности, о существовании которой другие люди даже не подозревают. Его способы действий были странными и разными, но чаще всего они осуществлялись в тишине. Он был очень компетентным духовным наставником и неоценимым помощником во многих сложных ситуациях; кроме того, он сам был очень особенным и скрытым существом, о котором мало что знали даже румынские власти, которые всегда пристально следили за ним.

Неожиданный и, казалось бы, необъяснимый уход доктора Сянь дал шанс на заметные перемены в моем существовании. Мне был двадцать один год, и у меня был большой опыт работы в отделе, к которому добавились определенные личные экстрасенсорные способности, благодаря которым я разрешил множество щекотливых и даже опасных ситуаций. Принимая во внимание эти аспекты, и следуя совету, данному ему отцом Арсением почти пять лет назад, полковник Обадеа предложил мне техническое руководство Департамента Ноль. Я знал, что это была старая идея полковника Обадеа, поэтому сразу согласился.

Новый офис был очень мощным и авторитетным. Моим единственным и непосредственным начальником был полковник Обадеа, а выше него был только Чаушеску и, в определенной степени, глава службы безопасности Румынии. Должно быть, полковнику потребовалось много закулисных ходов, чтобы именно я занял эту должность. Его усилия были также полезны с точки зрения дальнейшего финансирования Департамента, поскольку он во многом был своего рода «призраком» среди других подразделений Службы Безопасности. Не было никаких внешних архивов, никаких файлов, никакой информации, ничего снаружи, чтобы документировать «жизнь» отдела; все было сосредоточено на базе в Медвежьей долине, куда никто не имел доступа, если только не был частью персонала базы. Поэтому почти никто не знал о его существовании, не говоря уже о местности, в которой он находился.

Мое назначение на должность технического директора DZ означало, что мне приходилось часто ездить в разные уголки страны, помимо участия в «мероприятиях К». В моем распоряжении всегда был лимузин для перевозки, два телохранителя и даже, по прямой просьбе, вертолет, который был собственностью Департамента.

В 1992 году были уточнены отношения между Департаментом Ноль и Президентом. После смерти Чаушеску почти никто не знал о существовании этого отдела, поэтому глава государства немедленно отдал приказ о полном подчинении и политизации DZ, в негласном, но очевидном желании добиться централизованного контроля над всеми структурами румынской разведки. Я сопровождал полковника Обадеа на тайной встрече с президентом, которая длилась более четырех часов. Глава государства даже хотел изменить структуру Департамента и объединить несколько отделов, оставшихся со времен диктатуры, с отделом DZ. Однако после представления некоторых шокирующих реалий, которые были раскрыты, и их огромных последствий для политической и экономической стабильности страны, недоумение президента уступило место соглашению, похожему на старое, дореволюционное. Однако руководителя НИИ также попросили сообщить об этом. Разговор с ним состоялся через месяц и не создал никаких проблем. Напротив, он даже внёс некоторые административные и специальные процессуальные улучшения.

Одно из предложений заключалось в создании секции, которая будет действовать в качестве «буфера» между службой безопасности и Департаментом Ноль. Фактически, эта секция по-прежнему выполняла функцию «сбора» и «сортировки» специфической информации, относящейся к секретной области странных событий и открытий, поскольку не вся эта информация и события были предметом деятельности DZ, они были поручены другим управлениям SRL. «Буферная» секция получила название Комиссии по анализу странных событий, в которой работали сотрудники с обеих сторон, то есть из секций SRI и DZ. Однако было решено, что главой этой комиссии станет сотрудник нашего отдела, благодаря его опыту в этой области. Я получил эту должность как продолжение должности начальника Департамента Ноль. Руководитель НИИ некоторое время возражал, ссылаясь на мой возраст, который был намного ниже официально установленных стандартов. Он справедливо сказал, что немыслимо, чтобы такой молодой человек мог эффективно руководить столь масштабными действиями, но полковник Обадеа в конце концов успокоил всех, и взял всю ответственность на себя.

Поскольку у меня уже был особый статус, степень свободы действий должна была быть максимальной. Это условие даже выходило за рамки парламентского иммунитета, поскольку было напрямую связано с великой государственной тайной. Потому, что мои функции не были политизированы, формой абсолютно свободного доступа был пропуск особого типа, подписанный лично президентом и имеющий обозначение DZ/A – O […], в зависимости от количества тех, кому он выдавался. Их крайне мало, и они принадлежат к самым секретным органам НИИ и армии.

В 1992-1993 годах я просмотрел все дела отдела, чтобы ознакомиться с текущей ситуацией. Я изучал самые секретные дела и посещал очень скрытые и удивительные места по тому, что в них содержалось. Но все это является предметом секретной области, которая в настоящее время не может быть раскрыта. Мы создали штаб-квартиру на базе в Медвежьей долине и параллельно готовили вторую группу специального вмешательства для менее важных дел. К 2001 году нам удалось укрепить наше «партнерство» с SRI и предоставить важную информацию Верховному совету национальной обороны (CSAT). Полковник Обадеа полностью доверял мне, и хотя он уже приближался к пенсионному возрасту, он все еще был очень доволен тем, как отдел выполняет свою работу. Он получил звание генерала НИИ и мог сказать, что многие его планы осуществились.

Такова в общих чертах нынешняя ситуация в Департаменте. 2002 год стал важным этапом с точки зрения моего участия в конкретной структуре, занимающейся некоторыми очень важными вопросами с глубокими последствиями как в национальном, так и в глобальном масштабе. Но я расскажу вам о них на следующей встрече, потому что очень важно, чтобы мы как можно лучше сосредоточили наше внимание на той основополагающей теме нашего обуждения, которую я особенно хочу вам представить. Тогда вы поймете, что окружающая нас реальность проецируется в совершенно ином свете, чем люди привыкли ее воспринимать.

Я глубоко вздохнул, словно выходя из длительного транса. Я понятия не имел, каков будет характер предстоящего признания, но чувствовал, что дошел до сути дела, до фокуса текущей ситуации. Цезарь признался мне, что это была, по сути, главная причина, по которой он хотел обнародовать эти отчёты. Я встречался с ним еще только дважды, и за это время он подробно рассказал мне о событиях, которые можно считать решающими для судьбы страны. Последняя встреча состоялась в июне 2003 года, когда я был поражен, узнав, как было обнаружено секретное месте в горах Бучеджи, где через два месяца было сделано великое открытие. И даже несмотря на то, что события тогда ускорились, Цезарь все же дал мне долгожданный шанс побывать в том месте и увидеть своими глазами тайную горную структуру и ее характерные элементы. Это потребовало особого вмешательства с его стороны и особенно со стороны генерала Обадеа, в то время, когда ситуация, казалось, выходила из-под контроля. Решение вызвать меня туда почти сразу после того, как было сделано открытие, было очень вдохновляющим, потому что через несколько дней ситуация чрезвычайно осложнилась из-за американского дипломатического давления, которое настоятельно требовало их немедленного присутствия там с ультра-одаренными командами и грандиозными технологиями. С этого момента никто, не уполномоченный президентом, не мог проникнуть за баррикады безопасности, которые охранялись как румынскими, так и американскими военными. Поэтому я считаю себя очень удачливым и в определенном смысле даже привилегированным, что имел возможность увидеть то, что многим может показаться почти невероятным, за те несколько часов, что я присутствовал в центральном периметре открытия. Цезарь кратко рассказал мне о событиях (некоторые из них драматические), связанных с фактическим способом, которым было сделано открытие; он кратко обрисовал мне последствия, которые она вызвала сразу после этого, и основные события вмешательства США в это дело, в сентябре того же года (2003) я получил от него новые новости через специального курьера, который также был посредником в организации наших встреч в течение последних лет. Однако на этот раз курьер обеспечил телефонный разговор с Цезарем, используя специальный защищенный аппарат и частную линию. Затем Цезарь рассказал мне о некоторых конкретных аспектах румыно-американских «переговоров», о которых он недавно узнал, и о том, что через несколько дней он собирается отправиться в «большую экспедицию», также предоставив мне некоторую общую информацию о ней. Он не знал, как долго продлится эта поездка, но обещал, что по возвращении свяжется со мной и расскажет все подробности. После недолгого колебания он предположил, что у меня все же достаточно информации, чтобы написать и опубликовать книгу с этими пунктами. Как и я, он считал, что люди имеют право знать реальную ситуацию и решать для себя, каким должно быть их будущее. Это был последний раз, когда у меня был словесный контакт с Цезарем.

Несколько недель назад, почти через год после того телефонного звонка, как раз когда я писал заключительную часть этой книги, я получил несколько сигналов о его возвращении из «великой экспедиции», что вызвало у меня сильное возбуждение при мысли о возможном пересмотре и открытии новых элементов, которые, как я подозревал, имели исключительный характер.

Однако позвольте мне вернуться к рассказу Цезаря о нашей предпоследней встрече. Подробности, которые он сообщил мне в то время, несомненно, являются настоящим кладезем информации о всемирной масонской организации. Концепция, общее видение, намерения и образ действий масонства, которые Цезарь пересказал мне в памятном резюме своей беседы с одним из ведущих мировых представителей этой организации, заставили меня еще лучше понять тонкий смысл известной поговорки: «Яблоко красиво снаружи, но внутри пустое», которую вполне можно применить к мировому масонству. С другой стороны, как это ни парадоксально, без этой масонской инициативы я не знаю, когда и как произошло бы исключительное открытие в горах Бучеджи. Иногда нить судьбы – особенно судьбы нации или даже человечества – слишком сложна и трудоемка, чтобы человеческий разум мог понять ее во всей ее сложности. Тогда нам остается только возможность отметить и проанализировать ретроспективно, с полным изумлением, невероятный клубок фактов, отношений, существ и индивидуальных судеб, которые соединились так, что конечный результат стал настоящим шагом вперед для человечества. Даже если на данный момент мы не можем детально понять эти очень сложные комбинации и действия тонких сил, мы можем, по крайней мере, ориентироваться по заметным эффектам, которые они вызывают в определенные моменты, точно разграниченные рядом конъюнктивных факторов. Но эти конъюнктурные факторы являются именно теми пространственно-временными условиями, которые необходимы для запуска событий – даже в глобальном масштабе – большой важности.

Когда я снова встретил Цезаря, через несколько месяцев после нашей последней беседы, он начал свой рассказ с того места, на котором остановился, как будто только что сделал небольшой перерыв, чтобы попить воды.

– В мае 2002 года я был на базе в Медвежьей долине под кодовым названием «Альфа». Это было время, когда я интенсивно изучал секретные файлы Департамента Ноль, охватывающие более чем двадцатилетний период исследований и полевых проверок, проводимых группами специального вмешательства. Однажды тихим и спокойным днем я был в своем кабинете, погруженный в изучение, когда мне позвонил по прямой линии строгого режима генерал Обадеа. Я был удивлен, потому что расстался с ним только накануне, и этот телефон использовался только для очень срочных и секретных сообщений. Он сказал мне, что в ближайшие несколько часов меня посетит важный человек, который хочет поговорить со мной наедине. Меня удивили немного неуверенный голос генерала и его слегка растерянное выражение лица, которое было ему не свойственно и с которым я раньше не сталкивался.

Он сказал мне, что у него нет больше никаких дополнительных данных, что он не знает, кто это был, и что просьба об интервью поступила через SRI, после вмешательства правительства. Этот человек был иностранным гражданином, но знал Румынию и хорошо говорил по-румынски. Румынская разведывательная служба (SRI) знала только то, что он принадлежал к очень важной масонской ложе в Италии, что он имел высокий дворянский ранг и что у него было большое финансовое влияние в Румынии. Его политические связи, вероятно, также были очень высокими, поскольку ему удалось проникнуть за «стену» SRI и добраться до структуры DZ. Но было загадкой, откуда он знал меня и откуда знал о существовании отдела, техническим директором которого я был. Тогда я понял, что сила влияния этого человека была огромной, поскольку он сумел «пробиться» через правительственную систему управления и систему безопасности страны, даже не скрывая этого. Что касается меня, то я должен был признать встречу, хотя я еще не знал ее цели. В уравнении было достаточно много неизвестных, которые совпадали со скоростью, с которой должна была проходить встреча. Тем не менее, я чувствовал в своем существе некий необъяснимый «вес» и «давление», которые явно коррелировали с этим человеком. Тогда я впервые интуитивно осознал характер встречи. Это будет трудная «борьба», потому что я уже чувствовал «тяжелое» излучение этого персонажа, как неприятное облако, окутывающее ее и скрывающее ее истинные намерения. До прибытия персонажа оставалось еще несколько часов, поэтому я уединился в комнате и погрузился в состояние глубокой медитации, чтобы узнать больше характерных черт этой личности.

Я была совершенно ошеломлен. Я уже знал, что Цезарь обладает особыми экстрасенсорными способностями, но он упоминал о них очень скромно и естественно, и только два или три раза в моем присутствии, в определенных ключевых ситуациях, просто чтобы косвенно показать мне, что то, что он говорит мне, не пустые слова. Даже тогда его действия были идеально вписаны в соответствующие конъюнктуры, так что они не вызывали слишком сильного возмущения. Однако я не знал, что у него есть способность усваивать различную информацию, когда он проявляет свою волю в этом направлении во время медитации. Я не мог понять, как такое возможно. Желая узнать больше об этой тайне, я спросил его, как и откуда ему удается получать доступ к информации, о которой он раньше ничего не знал.

– Можно сказать, что тонкое поле знаний, которое я вызываю во время медитации, когда хочу узнать определенную информацию, – это очень обширный тип эфира, но это не тот эфир, о котором говорит современная наука, – начал объяснять Цезарь. Из этой тонкой реальности происходят все вещи и явления, все мысли, материя любого вида, вообще говоря, любая информация, которая актуализируется как имя и форма на физическом плане. Из этого практически бесконечного океана конкретных «кодов» все наши намерения, мысли и идеи начинают обретать форму, от ближнего к дальнему, и таким образом обретают четкую форму и становятся объективными на уровне восприятия обычного человека, в физическом мире.

Представьте, например, массу пара во взвешенном состоянии. Он состоит из водяного пара, образованного из очень мелких частиц, плавающих в воздухе. Если воздействовать на окружающую температуру и вызвать ее понижение, то водяной пар сконденсируется и превратится в жидкие капли, то есть окажется в состоянии агрегации материи, более грубой, чем у пара, который представлял собой газообразное состояние воды. Если понизить температуру еще больше, жидкая вода превратится в лед, а значит, в твердое вещество, которое является самым грубым агрегатным состоянием. Понять это просто: те же атомы воды, которые первоначально были в виде пара, в результате последовательных преобразований превратились в лед.

Аналогично, по тому же пути, сверху вниз, следует информация любого рода, которая приходит к воплощению на физическом плане. В своей первичной, латентной стадии информация – это не что иное, как определенная форма вибрационной энергии, специфическая для каждого аспекта. Среда, в которой существует бесконечность идей, мыслей, намерений и возможностей, – это универсальный тонкий эфир, о котором я вам уже говорил. Все сводится к тому, чтобы получить доступ к информации на своем уровне вибрации, который является частью бесконечного океана энергетических вибрационных частот во вселенском эфире. Это самый сложный аспект, так как сначала нужно иметь соответствующий уровень сознания, чтобы осознавать универсальный тонкий эфир, а также обладать способностью с большой точностью выбирать из множества частот энергетических вибраций ту, которая вас интересует.

Взяв лист бумаги, Цезарь сделал набросок, чтобы я мог лучше понять.

 

Сосредоточенный ум, хорошо подготовленный и очищенный от порочных и паразитических мыслей, способен последовательно проникать в тонкие плоскости проявления вплоть до уровня универсального эфира, о котором я вам уже говорил, который представляет собой нечто вроде гигантского пространства, имеющего совершенно особую природу; в этом чрезвычайно обширном пространстве может быть выявлен специфический «след» или особая вибрационная частота любого интересующего вас аспекта, существа, объекта или явления. Настоящее искусство заключается в правильном выборе конкретной вибрационной частоты, которую вы ищете, подобно тому, как если вы хотите поймать радиостанцию и перемещаете курсор по шкале частот радиоприемника.

Вы можете спросить, как разум выбирает только одну конкретную частоту из бесконечного множества существующих? Процесс прост, поскольку основан на универсальном законе вибрации. Все, что существует во Вселенной и определяется определенным образом, будь то существо или вещь, явление или эмоция, имеет вибрационный «отпечаток пальца», специфическую безошибочную «метку», по которой его можно идентифицировать в любой точке Вселенной. Это так называемая личная длина волны, так же как спираль ДНК уникальна для каждого существа. Вам просто нужно переключить «ручку» с одной длины волны на ту, которую вы хотите узнать. В физике существует фундаментальный принцип, который называется резонансом. Конечно, все это требует правильных и упорных тренировок, но результаты того стоят. Я сделал все в точности по этому принципу, сосредоточившись на «тонком образе» или «длине волны» персонажа, который должен был прибыть, хотя я никогда его не видел и совсем не знал, но о котором у меня все же была кое-какая информация от генерала Обадеа. Этой краткой информации мне было достаточно. Сильное и целенаправленное проявление моей воли привело к тому, что за относительно короткое время я достиг условий резонанса с «тонким отпечатком» этого человека. Однако я должен сказать вам, что это явление не так просто, как я вам его сейчас описываю. Скорее, он требует длительного периода интенсивной практики, которая также предполагает особое возвышение сознания.

Точность информации, которую вы хотите узнать, зависит, с одной стороны, от ясности вашего собственного ума – который тогда должен быть подобен неподвижной поверхности горного озера – и, с другой стороны, от вашей способности достичь специфических условий резонанса, вызывая в памяти живо и мощно то, что вы хотите узнать. Практически говоря, в эти моменты вы «настраиваетесь» с большей или меньшей тонкостью на конкретную вибрационную частоту существа, которое вы вызываете. Если вы сделаете это успешно, вы будете знать прямым, непосредственным и интуитивным образом доминирующий тонкий резонанс этого человека во всех его аспектах, даже если он считает, что эти аспекты неизвестны другим людям.

Правда, как я уже говорил, проблема сложнее, потому что существует множество переменных, которые включают, в том числе, личные тренировки и усилия в этом направлении, но важно то, что любой здоровый человек, наделенный волей и настойчивостью, может обрести эту силу.

Но я еще вернусь к встрече, скрывавшей тайный мотив, очень важный, но поначалу непонятный для меня.

Затем Цезарь подробно рассказал мне о странной встрече на базе «Альфа», которая своим значением глубоко потрясла меня и окончательно убедила написать эту книгу. Однако, чтобы придать рассказу определенное течение, а также облегчить изложение своих идей, я буду пересказывать эту встречу с точки зрения диалога, который состоялся между Цезарем и таинственным персонажем, членом мировой элиты масонства, стараясь как можно точнее соблюдать то, что было связано со мной, и даже пересказать некоторые более тонкие нюансы обсуждения. Я прошу прощения у читателя за любые несоответствия в выражениях, но, как он сам скоро поймет, здесь важно содержание информации, а не форма, в которой она представлена.

Компромиссное решение

Около трех часов дня на базу в Медвежьей долине прибыл вертолет Румынской разведывательной службы, из которого спустился высокий, трезвый джентльмен в черном костюме, одетый в элегантный, но строгий наряд, держа в правой руке дубинку из слоновой кости с замысловатыми золотыми инкрустациями. Его лицо выражало твердость, а зеленые глаза производили почти жуткий эффект, излучая необычную холодность. Это впечатление еще более усиливалось благодаря поразительно дугообразным и хорошо очерченным бровям для человека относительно преклонного возраста. Он представился офицерам, ожидавшим его на базе, как сеньор Массини и терпеливо ждал, когда о его прибытии объявят Цезарю. Импозантный, привыкший, казалось, жить только в высших аристократических кругах, сеньор Массини в свои шестьдесят пять лет имел сдержанный вид, был очень уверен в себе и производил впечатление человека, привыкшего отдавать приказы. Фактически, он был одним из ведущих маститых членов самой важной масонской ложи в Европе, а также членом самой влиятельной масонской организации в мире – Бильдербергской группы.

Сеньора Массини проводили на первый уровень базы, где его ждал Цезарь. После обычных приветствий Цезарь пригласил его в протокольную комнату, но почтенный человек отказался. Невозмутимый, стиль, в котором он выражал свои мысли, был, тем не менее, довольно напыщенным, с легким архаичным оттенком. Кроме того, сеньор Массини происходил из очень древней дворянской семьи королевского рода в Италии.

– Я впечатлен и восхищен вашим предложением, но я оставляю за собой минимальную привилегию защитить себя от любых попыток подслушать и записать нашу дискуссию. Я был бы вам особенно обязан не считать это личным оскорблением, но нельзя забывать, что мы имеем дело с румынской разведкой, – пояснил свое намерение почтенный мужчина.

Цезарь едва заметно улыбнулся. До сих пор трудно понять, выражается ли мистер Массини таким образом как само собой разумеющееся, или в его словах скрыта тонкая ирония. Последняя версия была более правдоподобной, но это нисколько не смутило Цезаря, который добродушно ответил ему.

– Я понимаю ваши опасения, сэр, и считаю их в некоторой степени оправданными. Но эта база имеет очень высокий уровень безопасности     по самому своему уставу и находится только в отношениях сотрудничества с SRI, то есть не подчиняется румынской разведывательной службе. Мы можем без страха обсуждать это в протокольной комнате.

Однако мистер Массини оставался непреклонен в своем требовании. Вежливо, но твердо он настоял на том, чтобы обсуждение проходило на открытом воздухе, на удобном расстоянии от базы. Он дал понять, что это в интересах обеих сторон.

Не слишком экстравагантная просьба, Цезарь согласился. Была выбрана небольшая поляна, которая находилась примерно в двухстах пятидесяти метрах от наземного здания базы. Туда отнесли стол и два стула, а Цезарь расставил по кругу на некотором расстоянии от них охрану из восьми человек, которые специализировались на караульной и защитной службе на верхнем уровне. На самом деле, они даже входили в состав третьей специальной команды по вмешательству в «события К». Также было установлено высокотехнологичное электронное устройство глушения. Подготовка длилась почти час, за это время почтенный Массини произнес всего несколько фраз, довольствуясь слегка ироничной улыбкой. Время от времени он бросал проницательные взгляды на Цезаря, анализируя его быстро, но очень внимательно.

К четырем часам дня приготовления были завершены, и они сели за стол на поляне. Цезарь признался мне, что с определенной точки зрения ситуация была довольно странной. Некий господин, имеющий определенное влияние в высших политических кругах, попросил об очень секретной встрече с техническим и исполнительным директором самого скрытого отдела румынской секретной службы. Все «двери» были открыты почти без усилий, все просьбы немедленно одобрены. Какова могла быть природа этого таинственного влияния, которое проникало даже в высшие политические круги государства? Какова была истинная цель этого неожиданного и тайного визита мистера Массини и что ему на самом деле было нужно, тем более что он избежал вмешательства даже румынской разведки, через которую он туда прибыл? Полученное от правительства прямое распоряжение запрещало любое вмешательство НИИ в этот вопрос, ссылаясь на государственную тайну в сфере деятельности ДЗ. Однако ситуация была относительно странной, поскольку создавала впечатление вмешательства внешней силы, которая была «продиктована» румынскому государству. Кроме того, тайная запись разговора между ними была запрещена, а Цезарь хотел быть честным в обещании, которое он дал мистеру Массини. С другой стороны, даже если бы у SRI были технические средства для перехвата разговора, о прибытии почтенного Массини было объявлено в спешке, и не было достаточно времени для организации такой деликатной акции, в дополнение к влиянию, которое мистер Массини, очевидно, имел в высших политических кругах румынского государства. Возможное недовольство с его стороны могло бы иметь самые неприятные последствия для тех, кто принял бы такое решение в SRL. Итак, как ни странно, мистеру Массини удалось – быстрым, несвоевременным действием и без особых усилий – в рекордные сроки обеспечить максимальную безопасность для беседы, которую он хотел провести с Цезарем. Противостояние между ними должно было стать одним из самых сенсационных рассказов о некоторых очень скрытых истинах, которые, тем не менее, с каждым днем все больше и больше проявляются в жизни людей по всей планете.

Тестирование

– Я здесь, чтобы провести с вами эту дискуссию, мистер Брэд, необычным способом и в необычный момент, – почтенный Массини сразу перешел к делу. По нашему мнению, люди делятся на две основные категории: те, кем можно манипулировать и руководить, которые представляют собой подавляющее большинство человечества; и те, кто обладает определенными достоинствами, кто обладает определенными способностями и имеет очень сильную личность.

– Я прерываю вас для краткого уточнения: чье мнение вы на самом деле здесь представляете? – вмешался Цезарь с очевидной наивностью.

Мистер Массини широко улыбнулся, откинувшись на спинку стула, и все его поведение выражало гордое осознание силы, которую невозможно победить.

– Мистер Брэд, вы – молодой человек в расцвете сил, занимающий должность, которая, как это ни парадоксально, является тюрьмой для гражданской свободы, но которая в то же время дает вам удовлетворение от знания и исследования вещей, о которых почти никто ничего не знает. Такая позиция не достигается в любом случае, ибо она должна быть залогом замечательных внутренних возможностей.

– Спасибо, – сказал Цезарь любезно и осторожно.

– Но даже у такого очень одаренного человека, как вы, есть много неизвестных, некоторые из которых могут быть чрезвычайно привлекательными. Группа, которую я представляю и от имени которой я пришел сюда, принадлежит к высшему масонскому ордену и очень заинтересована в результатах обсуждения, которое мы ведем.

– Я знаю некоторые аспекты масонства, сказал Цезарь. Организация строго иерархична в соответствии с моделью пирамиды, имеет очень оккультные обряды посвящения, а ее истинные намерения неясны большинству людей.

– Для двух или трех предложений, которые вы произнесли, я сам не смог бы сделать лучше, мой дорогой! – рассмеялся почтенный Массини с превосходством и легкой иронией. Я – Мастер самой могущественной масонской ложи в мире, и если для большинства людей это должно оставаться тщательно охраняемым секретом, то в вашем случае это было бы излишним, поскольку тема, которую я хочу обсудить, намного превосходит важность моего сокрытия. Напротив, даже крайне важно с самого начала знать, к кому вы обращаетесь.

Вспоминая этот разговор, Цезарь сказал мне, что именно в этот момент он почувствовал цель визита Массини, а также общий способ, которым он должен был состояться. Тогда же он понял, как будет действовать и какую стратегию примет, чтобы выяснить как можно больше элементов и как можно лучше понять механизмы действия масонства, ведь это будет «битва» между вниманием, бдительностью, интеллектом и способностями в словесном противостоянии идей, Планы, предложения и ответы, которые должны были быть мастерски срежиссированы, потому что силы, поставленные на карту – и последствия, которые могли бы последовать – были колоссальными, сначала Цезарь отправился закрепиться на местности, где он уже заметил, что почтенный Массини слаб: Эго, его высокоразвитое чувство собственного достоинства, которое может стратегически ослабить его бдительность и внутреннюю силу.

– Так что ваше положение в ложе – одно из самых высоких. Я знал, что иерархия основана на так называемых «классах продвижения», которых тридцать три – Бильдербергская группа на самом деле не является ложей, это гораздо больше, но мне не нужно сейчас вдаваться в подробности, действительно существует иерархия из тридцати трех классов на уровне ложи, которые должны соответствовать четким критериям, но вы должны знать, что они являются своего рода «фасадом» для посторонних. Истинная власть выходит далеко за рамки тридцать третьей иерархической степени и включает в себя другие условия, которые, однако, могут открыться вам только в определенный момент. От вас зависит, насколько вы будете восприимчивы к такой ситуации. Представьте себе большой дом, который, чтобы выглядеть наилучшим образом, должен быть элегантно покрашен с большим вниманием к деталям. Аналогично, это степени посвящения. Однако великие богатства и секреты находятся внутри дома, невидимые и неизвестные только его владельцам, которых очень мало, и которые из тени управляют бесперебойной работой всего здания: его уходом, управлением и процветанием. Для этого, однако, они не должны быть известны другим людям, как не должны быть известны и способы, которыми они действуют. Вы умны и можете легко понять, что я имею в виду.

Цезарь заметил, что постепенно мистер Массини перешел на более привычную и прямую форму обращения. Это могло быть преимуществом, так как определенная фамильярность в разговоре могла способствовать раскрытию многих секретов. Конечно, большая разница в возрасте между ними также способствовала такому обращению. Почтенный Массини, несомненно, демонстрировал огромную жизненную силу и необычайную психическую стойкость, что явно контрастировало с его почтенным возрастом. К сожалению, его тонкое излучение, благодаря которому почтенный человек всегда мог доминировать над обычными людьми, в основном слабыми или с физическими или умственными недостатками, было сосредоточено вокруг безмерной гордости, высокомерия и чувства превосходства над другими, вероятно, оправданного благородством его рода. Поэтому, какие бы заслуги ни были у Цезаря и какими бы хорошими ни были его рекомендации, которые, как мы можем предположить, были хорошо известны элите Бильдербергской группы, их было недостаточно, чтобы почтенный Массини смог преодолеть свой инстинкт гордыни.

– Мы попросили об этой встрече благодаря своей власти и отношениям, которые у нас есть, потому что мы знаем ваши сильные стороны и возможности. Мы высоко ценим это, особенно если это служит нашим интересам.

Произнеся эту фразу, преподобный сделал первый серьезный ход в игре между ними. Однако, как мы увидим, закулисные ходы и тайные планы оказались гораздо сложнее, чем простое, относительно косвенное предложение о сотрудничестве на высшем масонском уровне.

– Мистер Массини, если мне нужно понять что-то конкретное, и если вопрос возникает особым образом, то, пожалуйста, укажите это в самом начале. Например, какова основная цель, ради которой вы хотите, чтобы я стал членом Бильдербергской группы?

Отношение старшего внезапно стало холодным, а его тон приобрел очень жесткие нотки.

– Это действительно проблема для вас, мистер Брэд? Вы воображаете, что у вас есть свобода выбирать или ставить условия? А кто сказал вам, что вы станете членом Бильдербергской группы? Имеете ли вы представление о том, кто они на самом деле и каковы критерии доступа к этому уровню? Я говорю вам, что вы очень далеки от этой иерархической позиции и, более того, вы никогда не сможете войти во внутренний круг этой группы по причинам, которые, если бы я открыл их вам, полностью запутали бы вас. Они не от этого мира. Поэтому вернитесь к более гуманным идеям и поймите, что предложение, которое я сделал вам косвенно, на самом деле касалось вашего вступления в одну из высших масонских лож мира, непосредственно подчиненную Бильдербергской группе. Наша организация будет нуждаться в вашем особом участии. Тот факт, что я сам пришел сюда, чтобы провести с вами эту частную беседу, может дать вам понять, что мы высоко ценим вас. Исходя из имеющейся у нас информации, я должен признать, что ваши силы и возможности для действий впечатляют. Как я уже сказал, мы заинтересованы в сотрудничестве с вами. На уровне этой ложи существует тайный совет, который предлагает основные направления действий в мире, а затем эти предложения рассматриваются Бильдербергской группой. Это как петля обратной связи. Вы можете стать очень важной пешкой в этом совете и приобрести все, что только можно себе представить в этом мире, управляя по своему усмотрению всем, чем захотите: богатством, людьми, предметами роскоши, законами и даже правительствами. Ничто не сможет остановить вас. Мы не привыкли вести переговоры, потому что то, что мы предлагаем, огромно. Какой смысл в дальнейшей бессмысленной дискуссии, когда все и так ясно? Кроме того, если честно, у вас нет особого выбора, кроме как согласиться на сотрудничество.

Сказав это с непоколебимой уверенностью, достопочтенный Массини сделал особый жест вытянутой рукой, рассекая воздух. Возможно, другой человек на месте Цезаря был бы напуган и даже ошеломлен как скоростью, с которой продвигалась дискуссия, так и открывающимися перед ним сказочными перспективами. Цезарь открыл мне, что это был критический момент встречи. Хотя на первый взгляд этот вопрос является сложным, он представляет собой лишь две очевидные альтернативы: Принять предложение о сотрудничестве, которое подразумевало вступление в масонское общество и быстрое продвижение на высшие ступени его иерархии; или отклонить это предложение, что впоследствии привело бы к непредсказуемой цепи неприятных последствий, как для его собственной персоны, так и для работы отдела. В то время Цезарь еще не знал основных фактов об интересах масонства «наверху», но был особенно заинтересован в их выяснении, чтобы понять оккультные мотивы этой всемирной организации и способы, которыми она стремилась достичь своих целей. Конъюнктура казалась ему благоприятной, а точка, на которой находилась дискуссия, давала ему возможность постепенно подвести ее к тому, что его интересовало, стимулируя гордость и чувство власти, которые так сильно проявлял мистер Массини. Однако задача была отнюдь не легкой, поскольку почтенный человек представлял собой очень искусного и хитрого собеседника, к тому же обладавшего большим умом и душевной силой. К сожалению, они уже были ориентированы в глубоко негативном направлении.

Источник

Продолжение здесь

Views: 534