СЕКРЕТНЫЙ ПЕРГАМЕНТ_4-1

СЕКРЕТНЫЙ ПЕРГАМЕНТ

Раду Синамар

Глава 4-1

«Горячая Точка» в Антарктиде

По Пути на Базу Макор

Как будто последовательность событий была предопределена заранее, в Департаменте «Зеро» дела начали бурно продвигаться почти сразу после завершения окончательного составления текста Тайного Пергамента.

Как я уже говорил, последние несколько месяцев были периодом относительного спокойствия, который позволил мне привести мысли в порядок, исследовать с Шинь Ли некоторые духовные темы, успокоиться после «бурь» прошлого года. С новыми обязанностями Цезарь более или менее отошел от дел, генерал был прикомандирован к Пентагону в качестве военного посредника по вопросам национальной безопасности между Румынией и США, а изменения во внутренней структуре DZ (Департамента «Зеро») вполне устоялись.

Конец 2006 года застал меня в медитативном настроении, поглощенным текстом Свитка, дискуссиями с Шинь Ли и радостью от редких встреч с Цезарем и доктором Сянь. Сначала такое очевидное отсутствие активной деятельности показалось мне несколько странным, но поскольку это давало мне заслуженную передышку для выполнения духовной миссии, которая была на меня возложена, я принимал все как есть.

С октября 2006 года по январь 2007 года не произошло ни одного инцидента, протоколы были безупречны, а политическое давление практически отсутствовало. Но это действительно было «затишье перед бурей». В конце января 2007 года всё внезапно изменилось. Вопрос снова и снова возвращался к горам Ораштеа и к навязчивой идее американцев о том, что мы что-то от них скрываем. С другой стороны, они также не выложили никаких подробностей, поэтому вся ситуация выглядела несколько комично. Обе стороны подозревали друг друга, но ни одна из них не была уверена, о чем говорит другая.

Насколько я понимал, эта тема действительно была под большим вопросительным знаком. Я почти ничего не знал об участии DZ в операции в горах Ораштеа, но что еще более странно, Цезарь всегда откладывал рассказ об этом. Я был заинтригован тем, что эта тема была довольно необычной, даже для служб. Я то думал, что главным объектом государственной тайны было Великое открытие в горах Бучеджи и сотрудничество с американцами.

Фантастические реалии, которые я увидел там и затем описал, хотя и только частично, в соответствии с наложенными на меня ограничениями, в предыдущих томах, а также последствия, возникшие в отношениях между Румынией и США, казались вершиной, которую трудно было преодолеть. В конце концов, речь шла о технологии, ранее немыслимой для человека, о таинственной цивилизации, которая отказалась раскрыть себя, и об открытии некоторых очень неудобных истин о жизни человека на этой планете. Кроме того, я не смог найти в архиве DZ ничего на тему гор Ораштеа, и ни Цезарь, ни генерал Обадеа раньше не упоминали об этом ничего особенного. Единственным было то, что румынская сторона также не располагала большой информацией по этому вопросу.

Когда прилетела «бомба», я был в таком же неведении, как и год назад. Я был на базе «Альфа» и проводил с тактическими группами подготовительный курс по психологической оценке ситуаций максимального риска. Цезарь был в Бухаресте, на встрече руководителей отделов SRI (служба румынской разведки), а лейтенант Никоарэ находился в Зале Проекций, сопровождая американскую группу специалистов из Пентагона. В подобных ситуациях отдел административно управлялся двумя другими лейтенантами, Перисом и Мату.

Мне позвонил сам Цезарь, когда я проводил психологическую экспертизу. Он очень лаконично сообщил мне, что через полчаса я должен покинуть базу и отправиться на военный аэродром в Т., откуда мне предстоит отправиться дальше, не уточнив, куда именно. Он оставил мне точные инструкции по аварийному коду базы и сказал, что уточнит их, когда мы встретимся через несколько часов.

Пока ничего необычного, возможно, просто бдительность, которую он усилил в нашем подразделении. У нас не было никакой информации, оправдывающий эти действия, но приказ есть приказ.

По-настоящему интересным было то, что в конце разговора он попросил меня, соблюдая строжайшую секретность и безопасность, привезти ему досье, из сейфа рядом с его рабочим столом на базе. Впервые он дал мне ключ-код от своего личного сейфа и сказал мне, что оттуда взять. Это действительно была папка, только она была запечатана в прозрачную коробку, которая выглядела как плексиглас, но на самом деле это было стекловолокно. Она была размером с книгу, только немного толще. Очевидно, что она служила только в качестве высоко-защищенного контейнера для сверхсекретной информации. Коробка была очень элегантной, с металлическими краями, сделанными, как мы позже узнали, из титана, и очень сложной электронной системой запирания со считывателем отпечатков радужной оболочки глаза. Внутри нее я увидел обычную, довольно тонкую папку, на обложке которой большими черными буквами было написано: CRONOS, а внизу стоял гриф «Совершенно Секретно»

Способ действия Цезаря был нетипичным для него, и я понял, что если он действовал таким образом, то всё было очень серьезно.

Я сделал всё, как он просил; я ввел аварийный код на Базе и вылетел на вертолете в Т. Для большей безопасности, помимо пилота, я привлек к заданию лейтенанта Мату со специальным оборудованием, который сопровождал меня с одним из агентов Базы на военный аэродром в Т.

Полет прошел без происшествий, и по прибытии Цезарь уже ждал меня на взлетной полосе. Я сразу же передал ему специальный портфель, в котором находилась коробка с документами.

— Прибыли также генералы Обадеа и Роддей,- быстро сказал он мне. Они находятся в Бухаресте на экстренном совещании в правительстве с некоторыми членами Высшего Совета Национальной Обороны (ВСНО). Происходит что-то очень важное. Вот сводка.

Он протянул мне папку с красной обложкой, на которой я смог прочитать ОБЪЕКТ МАКОР — Антарктида. ТОЛЬКО ДЛЯ ОЗНАКОМЛЕНИЯ. В шуме аэродрома Цезарь прокричал мне в ухо:

— Генерал Иносанто запросил лучшую техническую команду для операции в Антарктике. Она состоит из людей, владеющих RV (Remote Viewing). Вы также были включены в эту команду, сформированную генералом Роддеем. Вы немедленно отправитесь на борт и взлетите через пару минут. Удачи!

Он посмотрел на меня своим особым взглядом, полным доброты и понимания, и впервые ласково обнял и прижал к себе.

Хотя я был старше его, у меня было теплое ощущение отцовской заботы, безопасности, которая будет теперь со мной. Я сердечно поблагодарил его, взял в одну руку свою небольшую личную сумку, в другую — папку с инструкциями и забрался в машину, ожидавшую меня рядом. Мы промчались по аэродрому к самолету, который был готов к вылету. В нем было всего несколько сидений, специально устроенных внутри.

Я понял, что рейс был дипломатическим, потому что внутри я узнал нескольких американских чиновников и британского офицера, с которым я встречался на протокольной встрече в Бухаресте.

Почти все были заняты, читали компьютерные заметки или работали на своих компьютерах.

Я занял свое место в салоне, и менее чем через 10 минут самолет взлетел.

Солнце садилось за горизонт на фоне идеально чистого неба, окрашенного в великолепные оттенки. Мороз на улице подчеркивал прозрачность воздуха, который был пронизан тихой красотой спокойной зимы, не отягощенной снегом. Ненавязчивая атмосфера в самолете была прекрасной, обслуживание безупречным, и я расслабился и удовлетворенно откинулся на спинку удобного кресла, позволив себе несколько минут воспоминаний и обобщений.

Всего три часа назад я спокойно занимался своими делами на базе «Альфа», а теперь обнаружил, что уже лечу в самолете в США с секретным пунктом назначения. У меня была коробка с очень важным файлом, о значении которого я не имел ни малейшего представления, у меня был доступ к аварийным кодам, я получил файл с инструктажем, и меня включили в специальную техническую группу с совершенно секретной миссией в Антарктиду. Произошло сочетание важных событий, спрессованных в очень коротком промежутке времени. Как и в другие кульминационные моменты моей жизни, когда я сталкивался с исключительными ситуациями и условиями, я мог только искренне радоваться, что мне предоставили эти необычные возможности. Я чувствовал себя уверенным, внутренне спокойным, контролирующим то, что я уже знал, и уравновешенным в потоке событий, по мере того как они разворачивались. Я был доволен работой, которую я выполнял в DZ, отношениями, которые я завязал, тем, что я завершил свою духовную миссию, касающуюся текста пергамента, а также тем, что я смог встретиться с доктором Сянь и Шинь Ли, чье присутствие и духовное обучение оставило неизгладимый след.

Умиротворенный мыслью о том, что мои действия соотнесены с высшей интеграцией и пониманием, что не позволит мне совершить слишком многих ошибок, я с удовольствием съел свой ужин, а затем открыл файл с информацией.

Файл был оформлен на мое имя, имел печать и заверен Пентагоном, а внизу страниц стояла подпись генерала Роддей, который был назначен руководителем технической операции для этой миссии. Мне сообщали, что конечным пунктом назначения является точка вблизи американской военной базы Макор в юго-западной части Антарктиды, где зарегистрировано космическое явление с использованием неземных технологий. Мне дали список членов команды, список их должностей и обязанностей, уровень доступа к информации — я увидел, что он был максимальным для всех членов команды, в которую я был включен, — и некоторые другие особенности, которые мне не разрешается раскрывать. На двух страницах была краткая справка об американской базе Макор, ее деятельности и основных событиях, произошедших за последние десятилетия в этом районе.

Затем доклад был продолжен фактическим изложением проблемы: 22 января 2007 года техническое оборудование базы зафиксировало необычную активность на одной из низких горных вершин примерно в 20 километрах от базы. Подобные странные «сигналы» также были зарегистрированы в предыдущем году в двух других местах, которые показали особую триангуляцию горы Ораштеа в Румынии и горы Мак-Кинли на Аляске с местоположением базы Макор. Служба контрразведки армии США не имела никакой информации о странной деятельности в этих обоих регионах. Я отметил для себя, что, возможно, в связи с этим и осуществлялось дипломатическое давление на нас со стороны американской дипломатии некоторое время назад.

Сюрприз произошел в январе, когда сигналы трех точек последовательно соединились, показав результирующую* в космическом пространстве, нацеленную на спутник Юпитера — Европу. Я с нетерпением пролистал остальной материал: в нем говорилось, что точно соответствующий этому вектору участок ледяной шапки, покрывающей этот гористый район Антарктиды вблизи базы Макор, растаял за два часа, обнажив на одном из склонов технологическое устройство необычайной сложности. Были показаны четыре фотографии с разных ракурсов с определенными топометрическими ориентирами. Объект имел форму усеченного конуса с эллиптическим основанием; очевидно, он функционировал как своего рода «космический маяк». Он был размером приблизительно с трехэтажный дом, а примерно на расстоянии две трети высоты от вершины на нем располагался своего рода «воротник», похожий на широкий веер, возможно, антенны. На фотографиях эта конструктивная особенность предстала в виде огромных, очень ярких, красно-белых панелей, напоминающих лазерные. Но там было много других элементов, которые я не смог четко различить на фотографиях. В отчете также говорилось, что чрезвычайно мощный источник энергии, который смог растопить гигантскую массу льда за два часа, не удалось определить, так как маяк был покрыт 210 метрами льда, но он явно находился внутри устройства. Последнее, что было упомянуто, это то, что после того, как лед растаял, маяк начал излучать с очень высокой скоростью, как пульсар, мощные интенсивные световые сигналы. На следующий день, 24 января 2007 года, через 3 дня после срабатывания, все подобные проявления прекратились. Однако нам сообщили, что устройство продолжает работать, излучая энергию и поддерживая окружающее его пространство абсолютно сухим; маячок светился, и, очевидно, происходила какая-то внутренняя активность, но сильное излучение энергии прекратилось. Я закрыл файл, оставшись в недоумении. Я был поражен прямым и очень очевидным способом, которым устройство «раскрыло себя». Если это произошло таким образом, то, очевидно, было что-то очень серьезное, и можно было бы сделать вывод что это явление касается не только Земли, но и нашей Солнечной системы.

*У слова результирующий есть конкретное определение в математике: вектор, равный векторной сумме нескольких векторов.

Но самой интересной частью была связь с территорией нашей страны. Очевидно, в связи с далеким прошлым, этот район вызывал большой интерес: сначала необычный ансамбль в горах Бучеджи, затем таинственная связь с горами Ораштеа, о которых у меня практически не было данных. И все же кое-что, связанное со специальным досье, которое я привез Цезарю, было известно. Абсолютная секретность, под которой хранилось это досье, и тот факт, что Цезарь никогда раньше не сообщал мне никаких подробностей о нем, заставили меня серьезно задуматься. Загадка усугублялась тем, что румынская сторона также не располагала большой информацией.

Было много вопросов, на которые у меня пока не было ответов. Я решил немного отдохнуть, потому что дорога предстояла очень длинная. Как обычно, мы сделали остановку в Испании, откуда я пересел на другой самолет, на этот раз военный. Вторая остановка была на секретной американской базе в пустыне Мохаве, где я пробыл один день. Это была точка «сбора» для тех, кто участвовал в операции. Были две основные команды: техническая команда, в которую входили трое: я, а также еще двое коллег из финального отбора тренинга RV (удаленного просмотра), канадец и один из американцев. Я был рад снова встретить Эйдена, который присоединился к нам со своей исключительной технической поддержкой (особенным ноутбуком). Компьютерный гений, каким он был, являлся незаменимым в такой операции. Затем была оперативная группа из шести человек с технологиями, с которыми мы никогда раньше не сталкивались. Двух его членов я узнал по работе в комплексе «Бучеджи», и мы поприветствовали друг друга, обменявшись несколькими добрыми словами. Также был небольшой штат административного персонала, специально отобранный для этой миссии.

Нам провели короткий инструктаж, в котором изложили детали акции и роль, которую каждый из нас будет играть. Нам также сказали, что у нас есть гораздо большая вторичная поддержка для обеспечения операции по широкому периметру вокруг космического маяка. Координатором акции был полковник Трескотт, человек с большим опытом «добычи» реликвий или таинственных предметов под идеальным прикрытием. Он должен был руководить операцией до встречи с генералом Роддеем, который должен был начать операцию, чтобы двигаться дальше к Антарктиде. Еще несколько генералов и полковников, включая генерала Обадеа, были частью миссии; шеф Пентагона генерал Иносанто лично руководил всей операцией и должен был прибыть прямо на базу Макор. Я был рад снова встретиться с генералом Обадеа; так я чувствовал себя почти «как дома», и даже мог узнать от него больше, поскольку он принимал непосредственное участие как представитель нашей страны, являясь важной частью этой миссии.

Материально-техническое оснащение впечатляло, и я признаюсь, не представлял, где можно увидеть такую технику у землян. Всё было погружено на два огромных военных самолета, и мы вылетели на следующий день, сделав первую остановку в Чили, недалеко от Сантьяго. Через несколько часов мы направились к оконечности Южной Америки, где приземлились на военной базе США на территории Чили, где-то рядом с проливом Дрейка. Здесь мы встретили генерала Роддея, который реорганизовал часть операции. Там также был генерал Обадеа, с которым тогда у меня не было возможности поговорить. Я заметил, что весь персонал становился всё более и более озабоченным и углубленным, по мере приближения к конечной точке действия.

Дипломатические и военные каналы были всегда открыты, поскольку это явление, очевидно, наблюдалось и фиксировалось другими державами, которые также были вовлечены в процесс.

В таких ситуациях дипломатия США переходит в режим «красного кода», когда лишь небольшой сегмент остается для текущих операций с другими государствами, а остальные ресурсы сосредотачиваются исключительно на проблеме, определившей «код». Таким образом, согласно общественному мнению Вашингтон взял короткий «отпуск», в то время как на самом деле почти весь президентский штат находится в состоянии повышенной готовности. Это было так потому, что американцы создали своего рода «подсистему», которая позволяет им в таких случаях эффективно работать на двух уровнях: на поверхностном, обычном, видимом уровне; и на секретном уровне, который в этом случае похож на настоящий «муравейник», хотя и не виден. У нас эта проблема решается по-другому, и, конечно, есть разница в характере людей. По своей внутренней структуре румыны гораздо более свободны и открыты. В критических случаях это отражается в том, что они предпочитают идти «на всё сразу», приспосабливая ситуацию в зависимости от момента.

Организованность оставляет желать лучшего, но спонтанность и свобода принятия решений обеспечены. Лично мне нравится этот вариант, так как он дает более широкое поле действия. Несмотря на то, что мы очень нервничаем, когда ситуация становится суматошной, принятые решения в большинстве случаев оказываются правильными. Конечно, есть недостаток в нарушении секретности, но в конечном итоге это риск, который присутствует везде. С другой стороны, американцы придерживаются подрывного, скрытного, бюрократического и довольно жесткого стиля. Я предположил, что объединение этих несколько разных способов отчетности хорошо сработает в совместной работе в Антарктиде, как он так хорошо показал себя в комплексе Бучеджи.

Будучи участником операции и имея некоторый опыт работы в DZ в румыно-американских отношениях по изучению докладов из Зала Проекций в этом случае я мог заметить определенное настроение, которое начало проникать в американское военное и политическое руководство. У меня были некоторые интуитивные соображения на этот счет более года назад, и теперь по случаю настоящей миссии я понял, что они проявили себя и верны. Сама по себе проблема не была препятствием, но она выражала определенное представление об американском менталитете. В принципе, в американских дипломатических кругах существовало определенное «раздражение» по поводу того, что такие глобально важные элементы или события затрагивают Румынию как относительно небольшую и неприметную страну в «мировой архитектуре». Это была та неловкость, которую создает маленький пень, но которую должна учитывать большая телега, чтобы не развалиться. Вероятно, американская дипломатия хотела бы руководить и контролировать с гораздо более жестких позиций этими ситуациями, связавшими ансамбль в Бучеджи, горы Ораштеа с базой Макор в Антарктиде, но, очевидно, это не соответствовало степени подчинения Румынии другим европейским государствам. Раздражение американцев было также основано на непонимании феномена как такового: почему такие критические точки и феноменальные открытия геополитического значения делаются именно в Румынии, а не в других, более «серьезных» и «доступных» областях земного шара? Каким-то образом, присвоив себе статус всемогущего «родителя», которому нужно подчиняться, Соединенные Штаты подсознательно связывают такую позицию с правом владеть наиболее важными открытиями и важнейшими элементами в мире. На мой взгляд, этот подход основан на позиции «численности», которая предполагает, что «большой» обязательно является и «умным».

Конечно, если бы эти открытия были сделаны на их территории или в районах, находящихся под их прямым и подавляющим влиянием, США были бы очень довольны, а их высокомерие, вероятно, не знало бы границ. Но американскому правительству пришлось немного поскрипеть зубами, имея лишь частичное и зачастую хрупкое влияние в этих делах, идя на компромиссы, предоставляя определенные объекты и в целом не имея прямого контроля над тем, что оно считало важнейшими стратегическими точками мира.

Как я уже сказал, эта проблема не внесла разлад в дипломатические отношения, особенно потому, что румыны очень толерантны, но она все же могла испортить отношения, когда были достигнуты определенные расхождения. Я затронул эту тему в самолете, разговаривая с генералом Обадеа, после того как мы взлетели и направились к морю Беллингхаузена; часть материально-технического оборудования должна была быть взята с двух атомных бомбардировщиков, уже находившихся в этом районе. У меня создалось впечатление, что генерал Обадеа прекрасно понимал, что я имею в виду:

— Я довольно часто сталкиваюсь с этим в Пентагоне. Мне повезло, что генерал Иносанто — мой хороший друг.

Затем он сказал мне, что ситуация в Антарктиде на самом деле гораздо серьезнее, чем нам было представлено на брифинге, но пока всё под контролем.

— Американцы хотели бы скрыть это, но по своей природе это явление расстроило все крупные державы, которые обратили на него внимание. Это считается планетарным инцидентом.

Сейчас создаются международные силы защиты и военного вмешательства, что усложняет ситуацию. Это может привести к заявлениям об отмене «территориальных границ» в Антарктиде, хотя официально и не существующих. Но давайте посмотрим, что произойдет.

Продолжение здесь

Источник